Цены на продукцию сельского хозяйства в Павлодарской области и во всём Казахстане повысились даже официально, по данным органов статистики. С той разницей, что республиканское агентство говорит о шести процентах, а у нас в области дают какие-то десятые проценты, хотя ценовые скачки мы ощущали не меньше, сообщает «КазахЗерно.kz».
После июньского и июльского всплеска, местная картошка действительно подешевела, это дало плюсики в статистику цен. В социальных торговых точках картофель можно купить по 90 тенге за килограмм. Наверное, картофель, как и морковь, свёкла, будут дешеветь и дальше, в зависимости от того, с какой скоростью крестьяне станут убирать урожай овощей и клубней. Появились собственные торговые точки крестьян, например, черноярские овощеводы такие точки открывают каждый год, другое дело, что их мало, если брать масштаб такого города как Павлодар. Вдобавок, из-за коронавируса опять на паузу поставлено проведение так полюбившихся горожанам еженедельных ярмарок, которые худо-бедно, но всё-таки оказывали влияние на стоимость сельхозпродуктов.
Сейчас прежнего напряжения с ценами на овощи и клубни не ощущается, ситуация в целом ушла в прошлое, а продукты будут некоторое время стоить вполне приемлемо, тем более что во дворах появились со своей продукцией дачники. Но почему бы именно сейчас, когда не проводятся ярмарки, а граждане начали делать запасы на зиму, не организовать торговлю свежими местными овощами внутри дворов, с машин или из лёгких киосков? Как это, например, делают сельчане, торгующие во дворах своими арбузами и дынями. Это само по себе породило конкуренцию, и арбузы уже снизились в цене со 180 до 120 тенге за кило полосатых ягод. Торговля по такому же принципу овощами была бы хорошим вариантом продажи местной витаминной продукции. Однако, нашим чиновникам от сельского хозяйства, а в большей степени — от торговли — почему-то не приходит в голову хоть как-то влиять на ситуацию. Хотя бы созданием условий.
Но это об овощах, где более или менее спокойная и предсказуемая ситуация. Однако у нас не исчезла проблема постоянного и непрерывного во времени подорожания животноводческой продукции. Дорожает молоко, а в ещё большей степени мясо и мясопродукты. С молоком ситуация такая: вчера в «Смоле» взял литровый пакет деповского молока по 275 тенге за литр. Это притом, что у крестьян закупают молоко по 90 тенге за тот же литр, настоящее молоко, без «доведения» до пониженной жирности. То есть маржа после прохождения молока через молочный завод и ряд посредников доходит до 200 процентов. Где ещё такое увидишь? В США бы, например, с их организацией торговли, такую маржу сразу бы обесценили добавленным налогом за превышение нормы прибыли. У нас такой нормы почему-то не установлено, говорят, не надо вмешиваться в рыночную деятельность. Но, пардон, разве США уже престали быть рыночной страной? Нет, просто рынок понимают не как базар, а как цивилизованный и социальный процесс.
И ведь не только и даже не столько в рынке дело. АВ который уже раз крестьяне, содержащие скот и производящие молоко и мясо, громко сетуют на растущие накладнее расходы. Мол, растут как на дрожжах! И действительно, скачут тарифы, дорожают запчасти и нефтепродукты, корма для животных. Всё это не может не ускорять и без того высокую инфляцию, она у нас бьёт все рекорды, особенно если её учитывать реально, а не как наша дорогая статистика и минфин.
У нас утвердилась мысль и привычно высказывается на самых разных уровнях — мол, у местных властей в этом отношении маловато возможностей для манёвра, чтобы хотя бы пытаться если не снижать, то хотя бы удерживать цены на приемлемом для граждан уровне. Раньше, повторю это, одним их хороших способов обуздания цен на животноводческую продукцию были регулярные сельскохозяйственные ярмарки, которые ещё в прошлом году, сразу после начала коронавирусной инфекции, фактически сошли на нет. Провели несколько, когда область оказалась в «зелёной зоне», и всё, фермерский рынок, специально оборудованный под эти ярмарки, в Павлодаре, например, пустует. И ведь ярмарки прекратили, ничего не предложив взамен, хотя бы торговлю в городских дворах. Думается, именно такая торговля. Хоть и отдаёт советскими временами, могла бы оживиться в наших трёх городах – Павлодаре, Экибастузе и Аксу. И горожане смогли бы начинать запасать ту же овощную продукцию впрок.
Животноводческую продукцию так не заготавливают, молочные и мясные продукты не покупают с большим запасом. Но и в этом случае можно бы было найти варианты расширения торговли. Например, сырым молоком и мясом. Достаточно увеличить число прилавков и взять, наконец, под контроль заготовку мяса в области. Здесь навариваются на крестьянском труде десятки перекупщиков, имеющих достаточные связи, чтобы организовать надёжную закупку скота на мясо у крестьян. И люди резонно спрашивают: зачем в своё время строили столько убойных пунктов, наводили порядок в забое и реализации скота? Потратили на это громадные средства? Ведь всё вернулось к самому примитивному базарному варианту. Особый разговор об областном центре, сюда до последнего времени вывозили продукцию от 60 до 70 предприятий и хозяйств сельских районов области. Подвозили десятки туш говядины, мелкого скота, свинины, центнерами — курятину и индюшатину. Теперь и эти предприятия не всегда имеют возможность вывозить свою продукцию.
Если говорить о мясе, которое ещё весной стоило в пределах 2 тыс. тенге или по 2100, и это считалось дорогой говядиной, то сейчас процесс зашёл ещё дальше. Самое дешёвое мясо среднего качества даже в социальных отделах — по 2400 и выше тенге за кило. В том же «Смоле» рядом с домом вчера купил грудинку с костями по 1990 тенге за килограмм и мякоть по 2990 тенге за кило. Просто потому что в этот день в социальный отдел Усолки не привезли свежей говядины. Кстати, конина стоит хоть немного, но дороже говядины. Немного дешевле свинина. В социальных отделах, действительно, мясо немного дешевле, чем в сетевых магазинах и маркетах, но всё равно дорого, учитывая реальные доходы большинства граждан.
И многим такое положение дел непонятно, хотя бы потому, что подобная практика существует из года в год, а в это время Павлодарская область производит мяса разных видов вполне достаточно и для самообеспечения, и для переработки, и для отправки мясопродуктов на экспорт. И поголовье скота у нас тоже продолжает год от года увеличиваться, об этом с завидным постоянством говорят официальные отчёты. По итогам первого полугодия у нас производство мяса в живом весе возросло сразу на 68 процентов, а молока — на 2,8 процента. В натуре это выглядит так: произвели в общей сложности 201 тысячу тонн молока и в живом весе 44,9 тысячи тонн мяса, кстати, дорожающих яиц произвели аж 123 с лишним миллиона.
На содержании у наших крестьян есть в эти дни 568 с лишним тысяч голов крупного рогатого скота, 654 с половиной тысячи овец, больше 88 тысяч свиней, 224,6 тысячи лошадей. Экспортировали за полгода 845 с половиной тонн мясной продукции. У нас, как ни крути, отмечается рост поголовья всех видов скота. То есть, мы действительно довольно прилично выглядим в смысле собственного обеспечения местными продуктами. Вот и в облсельхозуправлении говорят, что годовая потребность области в мясе – 50,4 тысячи тонн перекрывается ежегодно с лихвой. Правда, тут могут появиться некоторые сомнения относительно норм потребления, всё же у нас по-разному едят мясные и молочные продукты, какую-то норму предусмотреть трудно. Но если принять за основу эту цифру эти самые 50 с лишним тысяч тонн, то можно убедиться легко: мы производим вполне достаточно для самостоятельного обеспечения. Более того, если брать цифры в годовом выражении, то производство, а значит и рыночное предложение молочных и мясных продуктов, значительно превышает у нас спрос на эту продукцию. Значит, по всем законам рынка, повышения цен, во всяком случае, заметного, не должно быть. Ведь конкуренция, как пишут учебники экономики, всегда ведёт к понижению цен. У нас всё наоборот. Тогда что это за рынок мы построили? Мясо дорожает, какой бы сезон на дворе не наступил, поэтому сторонникам традиционных «сезонных» факторов, в этой причине истины искать не стоит. Мясо дорожает перманентно.
Объясняют у нас все эти отрицательно устойчивые процессы просто: мол, хотят своё взять производители, и пресловутый сезонный фактор, плавно перетекающий в постоянный, снижение предложения мяса на рынках, повышенные аппетиты посредников, удорожание себестоимости производства мяса. Называется и ценовой сговор крупных игроков мясного рынка. Причём, последнее, к сожалению, у нас мало исследуется соответствующими государственными структурами, потому что среди крупных игроков очень уж известные люди. Например, бывший министр сельского хозяйства А. Мамытбеков, возглавляющий теперь Мясной союз. Именно союз опять предлагает возобновить вывоз живого скота за рубеж, хотя бы под видом бычков. Это всё вопреки отрицательному опыту трёхгодичной давности, когда вывоз скота за рубеж нанёс немалый урон казахстанскому стаду.
Пора бы, наверное, чётко и более внимательно разобраться со структурой мясного животноводства. У нас половина мяса, ну или чуть-чуть меньше, до сих пор производится на личных подворьях, а не в организованных хозяйствах. И, кстати, как оказалось, горожане области преимущественно употребляют мясо, произведённое именно в личных подворьях. Организованные хозяйства в основном работают на договорах с крупными переработчиками. Так и выходит, что основное мясо от крупных хозяйств, получающих, кстати, льготные кредиты, участвующих в программах поддержки, имеющих субсидии, поставляется перерабатывающим предприятиям под производство мясопродуктов, что-то поставляется в общепит промышленных предприятий, часть уходит на экспорт. А на рынок и в розничную сеть мясо идёт из личных подворий и мелких крестьянских хозяйств, которые большей частью хозяйствуют без государственной поддержки. Исключая те мелкие хозяйства, которые только начинают свою деятельность и пользуются грантами, льготными кредитами на развитие своего дела. А структура заготовки мяса сложилась, скорее, стихийно, из «своих». И конечно, перекупщики, как и базарщики, естественно, берут при перепродаже свой процент, довольно жирный надо сказать. А мы покупаем мясо по 2800–2900 тенге. При этом мясники, судя по всему, на этом тоже останавливаться не собираются. Ведь процесс-то запущен, схема действует, так зачем что-то менять, да ещё в ущерб своим аппетитам.
Так и стало правилом — мясо дорожает вне зависимости от того, сколько мы его производим, хотя бы потому, что всё время возрастает его себестоимость. А на себестоимость влияют многие факторы, в том числе тарифы и постоянно дорожающие техника, материалы, корма для скота. При этом государство направляет инвестиции в животноводство, по многим направлениям идёт субсидирование. Деньги идут производителям, и средства это довольно большие. Где отдача в виде хотя бы удержания цен? Если же говорить в целом об отрасли, то в основной капитал предприятий сельского хозяйства с начала года уже инвестировано 47 миллиардов тенге, на 87 процентов больше, чем в прошлом году. Реализуются десятки инвестиционных проектов, в том числе построена ещё одна птицефабрика, оборудована откормочная площадка на тысячу голов скота, открыли дополнительно четыре современные молочные фермы. То есть, вложения идут, производственные мощности возрастают, а цены продолжают расти. Как-то тут не всё вяжется одно с другим. Население ведь когда-нибудь должно ощутить эффект вложений, в виде понижения цен? Или такой задачи даже не ставится?
У нас ежегодно продолжается субсидирование племенного животноводства, по сути дела дотируются разные направления животноводства, в том числе и мясное. Продолжается масштабная закупка породистого скота. Только по программе «Сыбага» в первом полугодии наши крестьяне завезли 1950 импортных коров и тёлок мясного направления, и до конца года завоз продолжится. Когда эти приобретения смогут повлиять на ценовую ситуацию, и каким образом — на плюс или на минус?
Вкладываются средства и в развитие производственных мощностей, с каждым годом у нас больше становится и откормочных площадок и птицеферм. В этом году — то же самое происходит. Так в чём же дело, до каких пор чертой нашего времени останется постоянное подорожание молочных и мясных продуктов? Этот рост уже давно опередил прибавления в доходах граждан и ведёт к фактическому обнищанию людей, прежде всего, небогатых и со средними доходами. АП таковых у нас большинство. При этом мы остаёмся в числе экспортёров мясной продукции, отправляя мясопродукты в основном в Россию, ну и в ОАЭ — ягнятину. Но экспортируем мы не столько, чтобы можно было назвать экспорт причиной подорожания молока и мяса. Наверное, главное всё-таки — это высокая себестоимость производства, посредники и крупные игроки на мясном рынке. Трудно тут назвать что-нибудь ещё. А раз так, то пора уже ставить вопросы реализации мяса и молока на правилах цивилизованного рынка. Слишком бросаются в глаза перекосы, а главное — кошелёк от этого всё больше худеет.
