В прошлом номере «КазахЗерно.kz» мы публиковали небольшое интервью с Олжасом Худайбергеновым — разработчиком новой модели субсидирования птицеводства в Казахстане. Модель, предложенная экономистом, вызвала широкий резонанс в СМИ, к ее обсуждению подключились не только конкретные участники программ субсидирования в животноводстве — птичники, — но и многие другие участники агробизнеса. Такой интерес весьма объясним.
Впервые за бюджетное планирование в АПК серьезно «взялись» общественники. И их непредвзятый взгляд позволил вскрыть многие застарелые проблемы сельхопроизводителей. В частности, благодаря разработчикам модели впервые на высоком уровне заговорили о социально ответственном бизнесе, так сказать, начистоту, назвали вещи своими именами. Спонсорство дает громадный простор для коррупции, и нужно отказаться от него вообще — таков тезис новой программы. Но и это не главный пункт в программе, предложенной Худайбергеновым. Перераспределение затрат, госполитика по поддержанию отечественного производителя позволят, по мнению эксперта, придать отрасли новый импульс, а страну избавить от импортозависимости. Мало того. Пока обсуждается только птицеводство, но оно по большому счету сталкивается с похожими проблемами животноводов, земледельцев… Возможно, новая программа создаст прецедент для всего АПК?
Пока все на стадии обсуждения. 10 декабря в Астане прошел «круглый стол», посвященный обсуждению альтернативной модели субсидирования птицеводства, в котором приняли участие представители МСХ, Союза птицеводов Казахстана, птицефабрик и СМИ. Не все вопросы были заданы, не все приоритеты расставлены верно. После мероприятия корреспондент «КазахЗерно.kz» в Астане обратился с вопросами к ее разработчику, экономисту Олжасу Худайбергенову, чтобы узнать его позицию по прошедшему мероприятию:
— Олжас, расскажите, пожалуйста, каким образом возникла идея разработки альтернативной модели субсидирования птицеводства?
— В начале текущего года прошло несколько мероприятий, на которых обсуждался вопрос эффективности и прозрачности субсидий. В конечном итоге Минсельхоз предложил исследовать этот вопрос и, по возможности, разработать более прозрачную схему субсидирования отрасли. За это дело взялся Аграрный экологический союз, который пригласил меня в этот проект. Исследование предполагало совместные встречи со специалистами, представляющих все стороны — Минсельхоз, птицефабрики, Союз птицеводов, а также других сторон, если появлялась необходимость. Кроме того, был выезд на сами птицефабрики, точнее, удалось съездить только на две птицефабрики, а на другие не получилось, хотя пытались.
— Как складывалось исследование отрасли?
— Исследование было очень интересным. Чтобы лучше понять, как мы пришли к новой модели поддержки отрасли, приведу некоторые данные. Ситуация в птицеводстве зависит, в целом, от того, как себя чувствует сельское хозяйство. После развала СССР оно сократило свою долю в экономике с 34% до 5,2%. Справедливости ради отметим, что объясняется это не только падением сектора, но и бурным ростом других секторов экономики, например, сырьевых отраслей, финансовой отрасли и т.д. Если же смотреть на физические объемы продукции сельского хозяйства, то надо смотреть отдельно растениеводство и животноводство.
Первое направление сократилось в два раза в 1991-98 годах, но потом выросло, показав в 2011 году почти двукратный рост по сравнению с 1991 годом, что объяснялось отличным урожаем прошлого года. В целом, без учета разовых всплесков, растениеводство сейчас на 30-50% «выше» 1991 года. В животноводстве ситуация менее оптимистическая. Это направление сократилось в 2 раза до 49,3% в 1998 году, после чего пошел медленный, но уверенный рост. Сейчас показатели находятся около 70% от значения 1991 года.
— А что случилось с нашим птицеводством за этот период?
— В птицеводстве процессы были аналогичными, но немного со своей спецификой. Отрасль, в целом, выпускает два основных продукта — яйца и мясо птицы, при этом почти весь объем представлен куриным мясом. Производство яиц в 1991 году составляло чуть больше 4 млрд. штук и упало до своего «дна» в 1,2 млрд. штук в 1997 году, после чего пошел бурный рост, и на данный момент показатель составляет около 3,7-3,8 млрд. штук. Скорее всего, в ближайшие 2-3 года уровень 1991 года будет превзойден.
Другой показатель яичного направления — это яйценоскость, которое, если не считать отдельные годы, стабильно росло и достигло 216 яиц в год на одну несушку против 160 яиц в 1991 году. Доля импорта в потреблении яиц составляет 5-6%, что объясняется больше спецификой продукта — он имеет срок годности чуть меньше месяца, а потому с учетом сроков транспортировки импорт имеет выгоду лишь в пределах приграничных с другими странами поселений. Норма ВОЗ по потреблению яиц составляет 243 штук на душу населения в год, а фактическое же потребление у нас достигло 238 штук, то есть мировой норматив «выполнен», отрасль стабилизировалась, однако, все же запас роста есть, ибо в развитых странах потребление варьируется в пределах 250-330 штук. Кстати, надо отметить, что угроза роста импорта в рамках ТС пока не реализовалась — импорт из России растет небольшими темпами, да и то в пределах роста потребления.
Но вышеуказанное не означает, что птицефабрики яичного направления не имеют проблем, что у них все хорошо. У них предостаточно проблем, только ситуация все же лучше, чем у птицефабрик мясного направления.
По мясу птицы картина вызывает беспокойство. Поголовье птиц сократилось с 59,9 млн. в 1991 году до 15,4 млн. в 1996 году, после чего пошел рост и сейчас поголовье составляет 33,4 млн., при этом примерно половина объема числится у птицефабрик, а остальное у домохозяйств. Потребление в 2011 году составило 261,2 тыс. тонн, из которых 61% — это импорт, 73% которого завозится из США и 12% из России.
Кстати, в рамках ТС импорт из России пока падает. Норма ВОЗ по потреблению мяса птицы составляет 18 кг на человека в год — у нас фактическое значение составляет 13,7 кг, а в развитых странах оно варьируется в пределах 24-44 кг. Иначе говоря, на рынке мяса птицы есть громадный потенциал роста как за счет импортозамещения, так и дальнейшего увеличения потребления в случае роста доходов населения.
— Как же можно победить импорт?
— Импорт можно победить тремя способами. Во-первых, его удорожание за счет повышения пошлин, однако, если мы вступим в ВТО, это будет трудно сделать, разве что в виде антидемпинговой меры, правда, в таком случае, надо будет доказать факт демпинга, что еще сложнее. Во-вторых, удешевление собственной продукции за счет предоставления субсидий, налоговых льгот и других мер поддержки. Но разрыв в себестоимости очень большой и составляет 50-80%, то есть можно добиться лишь частичного эффекта, а не на весь размер разницы в себестоимости.
В-третьих, это меры технического характера. Импорт на 100% является замороженным мясом птицы — иначе говоря, чтобы снизить потребление импорта необходимо популяризировать потребление охлажденного мяса птицы и параллельно повышать санитарные нормы в отношении замороженного. Замороженное мясо птицы в итоге останется невостребованным, а охлажденное будет невыгодным возить, так как у него тоже срок годности около месяца. Хотя менять вкусы населения придется очень долго — привычки быстро не меняются.
— Хорошо, давайте перейдем к проблемам субсидирования отрасли.
— В целом схема субсидирования, ее правила, формы отчетности и другие вопросы разрабатываются и утверждаются на уровне Министерства или Правительства. Разрабатываемые ежегодно Правила использования текущих трансфертов из республиканского бюджета собственно и являются схемой субсидирования. Проблемой является то, что они утверждаются каждый год, при этом меняются внутренние критерии/требования. Учитывая это, Минсельхоз разработал очередной проект Правил, так чтобы они действовали как минимум три года, а может и больше. Остается надеяться, что так и будет.
Вместе с тем, как в действующих Правилах, так и в новом проекте, есть нормы, которые вызывают вопросы. Например, плановые и фактические объемы субсидий конкретно по птицефабрикам распределяются областной комиссией, во главе которой находится замакима по сельскому хозяйству — эта норма закладывает потенциал для коррупции. В состав комиссии должны включать представителей общественных организаций, но не обязательно профильных. Это проблема осталась и в новом проекте Правил, так как осталась формулировка «представители общественных организаций».
Также Правила могут утверждаться с опозданием — например, в 2012 году правила были утверждены в мае, и фактически субсидии за первое полугодие были выплачены в течение июня-июля. Это «бьет» по процессам финансирования производственной деятельности, поэтому правила должны утверждаться в крайнем в случае в декабре предыдущего года. Также областные комиссии должны «закрывать» годовую отчетность 20-го декабря, требуя от птицефабрик того же. В итоге период с 21 по 31 декабря не попадает в расчет субсидий — эта проблема остается и в новой версии Правил.
Также субсидии трактуются Налоговым кодексом как доход и подлежат налогообложению, хотя необходимо, что выделенная помощь не возвращалась назад государству, иначе говоря, смысл помощи немного искажается. Хотя, с другой стороны, проблема смягчается — птицефабрики подпадают под 70% льготу по уплате начисленных сумм по корпоративному подоходному налогу.
— Какие еще проблемы есть, кроме этого?
— Есть еще две проблемы. Дело в том, что субсидии выдаются на фактически произведенный объем мяса птицы или яиц, поэтому есть вероятность «приписок», тем более что по расчетам, расход на документальное подтверждение «приписок» составляет около 30% от объема полученных субсидий. Иначе говоря, приписки является потенциально выгодным делом. Учитывая, что количество птиц исчисляется миллионами, а яиц и вовсе десятки-сотни миллионов, то проверить действительно ли есть приписка крайне трудно — никто не будет считать.
Чтобы добиться 100%-но достоверных данных по производству, надо круглый год проверяющему, а может и группе проверяющих, находиться на предприятии. Надо отметить, что проверкой фактического объем производства должен заниматься областной акимат, который утверждает плановые и фактические объемы субсидий. Но вот что интересно — областные акиматы часто предлагают крупным предприятиям региона поучаствовать в благотворительных акциях и социальных проектах, оказать спонсорскую помощь и т.д.
С одной стороны, можно утверждать о необходимости и даже праве юридического лица проявлять социальную ответственность, но, с другой стороны, такая практика являет собой благодатную почву для коррупции. Но даже если там коррупции нет, это совершенно противоречит здравому смыслу — если государство направило помощь кому-либо, то она должна остаться там, а не передаваться дальше. В цепочке государственной помощи не нужны посредники. Кому надо, государство должно помочь прямо, иначе искажается смысл механизма субсидирования.
В целом, субсидии теряют эффективность еще и по другой, очень простой причине — государство забирает большую часть того, что дает. В среднем 75%, но чем меньше объемы производства, то цифры могут доходить до 100%, чем больше, то цифра может падать до 50%. Рассмотрим на примере одной птицефабрики, данные которой считаю достаточно достоверными. Например, в 2012 году ожидается, что птицефабрика произведет около 16,8 тыс. тонн мяса. Доход составит около 8,252 млрд. тенге, а объем субсидий около 1,074 млрд. тенге. Из них половина забирается в виде налогов, процентных выплат по кредитам и… участию в благотворительных проектах. И это по крупному предприятию — у меньших предприятий уровень возврата выше и может доходить до 100%.
Проанализируем также показатели чистой прибыли, изменив лишь ряд параметров — убираем субсидии, обнуляем ставки КПН и НДС, обнуляем ставку по кредитам и предполагаем, что птицефабрики больше не будут участвовать ни в каких социальных проектах. В текущей схеме прибыль данной птицефабрики составит 2,076 млрд. тенге, а рентабельность достигнет 25,2%. Если же перейти на новую схему, то прибыль составит 1,554 млрд. тенге, а рентабельность будет равна около 18,8%. Отметим, что в целом в экономике лишь 2-3 отрасли, включая сырьевую показывают большую рентабельность, а, в целом, по экономике и вовсе средняя рентабельность равна 20,2%.
Здесь отмечу, что в данных расчетах не включены другие виды поддержки, в том числе существующие. Например, из существующих мер можно отметить подведение инфраструктуры к инвестиционному объекту за счет государства или субсидий на проведение селекционной и племенной работы. А из вновь предлагаемых, отметим возможность компенсации расходов птицефабрик в случае резкого роста цен на комбикорма. Например, берутся цены на ингредиенты кормов, то есть прямая себестоимость кормов, на мировых и внутреннем рынках.
Вычисляется среднее между ними, а полученное значение сравнивается с индексом цен на сельхозпродукцию за квартал. Если последняя выросла на 15%, а себестоимость на 40%, то разница в 25% признается спекулятивной и подлежит компенсации. Мера действует не менее 3 месяцев и не более 6 месяцев, так как спекуляции как волна действуют около шести месяцев. Более того, если вдруг окажется, что цены не будут снижаться, то есть фактически получен новый уровень расходов, то в любом случае мера поможет населению и птицефабрика пристроиться к новому уровню цен.
Также необходимо учитывать инфляционный доход, по крайней мере, такое применяется в зарубежной практике. Ведь если птицефабрики получат беспроцентный кредит на 10 лет, то в реальном выражении, за вычетом инфляции, они вернут меньше. А значит, получат дополнительный доход. Мы не стали детально рассчитывать, так как для каждой птицефабрики есть своя потребность. Но, в целом, думаю, логичным будет допустить, что птицефабрики постараются сделать свой кредитный портфель беспроцентным, значит, инфляционные выгоды увеличат доходность новой схемы. При грубом подсчете суммарно все эти меры увеличивают чистую прибыль даже у крупных птицефабрик до текущего значения, а, значит, рентабельность обеих схем одинакова.
— Как же можно обеспечить предоставление беспроцентных кредитов?
— Беспроцентные кредиты могут выдаваться через КазАгроФинанс, а его капитал можно пополнить за счет импорта. Например, направить все таможенные поступления от импорта мяса птицы через бюджетные механизмы в собственный капитал КазАгроФинанс, и так пока потребность в дополнительном вливании капитала не отпадет. Опыт перенаправления поступлений от импорта на поддержку отрасли имеется у Бразилии. Надо отметить, что беспроцентные кредиты должны выдаваться только на строительство производственных сооружений и покупку оборудования.
Что касается обнуления ставок налогов, то здесь использован опыт Китая, который в 2006 году обнулил налоги для сельского хозяйства. Конечно, будут вопросы со стороны ВТО и вообще развитых стран, однако, уместно вспомнить, что Китай как раз является членом ВТО и, тем не менее, продвигает такую политику, какая ему нужна. Но даже если не удастся использовать китайский опыт, в любом случае, уровень поддержки отрасли намного меньше, чем у развитых стран.
Более того, он ниже 5%, которое разрешается правилами ВТО. Конечно, ВТО может настаивать, что налоги не могут быть обнулены, но тогда можно выдать субсидии на налоги соразмерно сумме начисления — в этом случае надо создать такие бюджетные механизмы, при котором субсидии на налоги выплачивались бы птицефабрикам в день уплаты ими налогов. Хотя нежелательно идти на это, ибо птицефабрики вдруг начнут демонстрировать громадную прибыль, чтобы ее тут же возвратить назад. Вообще, в развитых странах, если разделить объем для внутреннего потребления и объем для экспорта, то в развитых странах объемы для внутреннего потребления практически не субсидируются — субсидируется экспорт. Просто за счет взаимосвязей картина размывается.
— Какие выгоды в целом может принести ваша модель?
— Выгоды у предложенной модели существенные, помимо того, что объем поддержки отрасли не меняется. Если удастся ее внедрить в том варианте, в котором она представлена, то коррупционный потенциал резко уменьшается и сконцентрируется лишь на участке выдачи беспроцентных кредитов. Однако, концентрация риска делает ее заметной, а потому легко устраняемой. Другим явным преимуществом является то, что все птицефабрики получают равные возможности, так как в рамках действующей модели получатели субсидий имеют конкурентное преимущество перед теми, кто не получает. Надо защищать отечественного производителя не друг от друга, а от иностранного производителя. Есть более мелкие выгоды, например, исчезнет необходимость в приписках, а, значит, данные станут достоверными.
Вместе с тем есть риски. Например, другие отрасли начнут «пристраиваться» к птицефабрикам, чтобы перекинуть часть своей налоговой нагрузки на них. Однако, это не получится, так как налоговые льготы даются только на доходы от продажи продукции, а на другие доходы действовать не будут. Более того, птицефабрикам, которые будут пользоваться нулевой ставкой по КПН и НДС и получать беспроцентные кредиты, надо поднять ставку налога на дивиденды с действующих 0-5% до 20%, независимо от того, листингуется компания на бирже или нет. Также они должны подпадать под ограничения, а именно, они не могут давать займы физическим и юридическим лицам, не могут участвовать в социальных или благотворительных проектах.
Если это условие будет нарушено, то птицефабрика должна уплатить налоги по обычным ставкам за тот год, в котором было допущено нарушение, а по кредитам должно быть уплачено вознаграждение в размере трехкратной ставки рефинансирования. Эти нормы нужны для того, чтобы птицефабрики получив беспроцентный кредит, не передавали дальше по цепочке, или же не служили посреднической цепочкой для конечного получателя помощи. Кстати, птицефабрики должны будут аудироваться и установить у себя современную систему учету товарно-материальных остатков. Это позволит им работать на международных принципах. Конечно, это будет сложно, но можно и нужно, как показывает успешный опыт Усть-Каменогорской птицефабрики.
— Расскажите о «круглом столе», как прошло обсуждение на нем?
— По поводу «круглого стола» можно сказать следующее. На данный момент в стране есть 37 птицефабрик, из которых 12 производят бройлерное мясо, а 27 — яичного направления. Из их числа на круглом столе присутствовали около 10 птицефабрик, из которых высказалось только 3. Например, была высказано несогласие с нормой о запрете участия в социальных проектах, ссылались на Президента страны, что социальная ответственность является приоритетом.
Во-первых, Президент никогда не озвучивал, что ставит социальную ответственность на самый верхний уровень, ибо это нелогично. Приоритетом коммерческой структуры является получение прибыли и удовлетворение потребностей своих клиентов, а социальная ответственность является жестом доброй воли, если у бизнеса все идет хорошо. Если у бизнеса убытки или он получает государственную поддержку, не только нелогично помогать другим, но еще является крайне неэтичным поступком помогать другим за счет чужих средств, в данном случае, налогоплательщиков.
Более того, это искажает логику — государство в итоге «не видит», кому, сколько помогать, поэтому ему для помощи не нужны «посреднические звенья». И, наконец, чиновники на местах начинают формировать бюджеты уже с учетом того, что часть социальных расходов будет профинансирована за счет предпринимателей, что крайне нежелательно. Конечно, руководитель предприятия может успокаивать себя, что деньги идут на благое дело, но такая практика позволяет чиновникам лоббировать всякого рода социальные проекты, ведь по ним никто ни перед кем не отчитывается в финансовом плане. Однако, если предприятие не нуждается в субсидиях, оно может помогать кому пожелает, а пока оно получает помощь, то оно обязано направлять ее по прямому назначению — на свое развитие, чтобы в конечном счете уйти от поддержки государства.
Также говорили о несогласии с нормой о 20%-м налоге на дивиденды. Высказывались аргументы, что без этого бизнес не интересен, что инвесторы не придут и т.д. Однако, эти доводы неуместны. Во-первых, речь идет о действующих птицефабриках, а не о привлечении инвесторов для открытия птицефабрик. Во-вторых, птицефабрика может платить налог на дивиденды по прежней ставке, если не пользуется поддержкой государства. Но если она пользуется нулевыми ставками по КПН, то обязана заплатить 20% налога при выведении денег из бизнеса — мера нужна не только, чтобы предотвратить «пристраивание» других отраслей, но и чтобы деньги оставались внутри бизнеса.
Звучал также аргумент, что это налог не имеет смысла, так как, например, владелец одной птицефабрики уже 5 лет не получает дивиденды. Возникает вопрос. Если этого человека норма не касалась столько лет и он клянется дальше вкладывать все деньги в развитие бизнеса, то почему же он возражает против нее? Возможно, это и доказывает правоту нормы — при обнулении ставки КПН и сохранении действующей ставки налога на дивиденды резко возрастает риск вывода денег из бизнеса.
Следующей претензией явилось то, что обнуление ставки НДС приведет к тому, что оптовые покупатели, которые затем выступают розничными продавцами, не смогут взять НДС в зачет, и, соответственно, им придется поднять цены. Да, это так, правда, масштаб проблемы небольшой. У птицефабрик есть три типа клиентов. Первые — это мелкий и средний бизнес, который работает по «упрощенке», а потому им нет разницы, какая ставка НДС у поставщика. Во-вторых, есть те, кто закупает мясо птицы как сырье для своей продукции, например, сети столовых, сети ресторанов и т.д.
Но у них доля такого сырья в себестоимости продукции равна около 40%, в том числе НДС, равный 4,8%. Учитывая, что птицефабрики уже пользуются 70% льготой по НДС, то 4,8% надо взять только 30%, что в итоге даст 1,44%. Иначе говоря, они повысят цены на 1,44%, что является крайне низким показателем по сравнению с другими видами расходов, которые ежегодно растут на 20-40%.
Более того, эти 1,5% могут быть легко компенсированы скидкой, если уже этот размер повышения станет камнем преткновения. В-третьих, есть оптовые розничные компании, которые просто покупают и перепродают продукцию птицефабрик. Да, они не смогут взять НДС в зачет, но опять же речь идет не о 12% НДС, а о 3,6% из-за уже существующей 70% льготы по НДС. То есть опять размер повышения небольшой по сравнению с ростом цен на другие расходы. Если же этот размер повышения окажется критическим, то можно вообще поднять вопрос о целесообразности существования посреднических структур между птицефабрикой и розничными покупателями.
Также был задан вопрос, а надолго ли создается эта схема. Это правильный вопрос и мы считаем, что схему надо создать как минимум на 10 лет с возможность пролонгации. Спрашивали также, как поступить тем, кто является холдингом, внутри которого действуют разные направления. Это тоже правильный вопрос — не важно, в какую структуру входит птицефабрика как юридическое лицо, неважно является она дочерней компанией или материнской, важен факт ее принадлежности к отрасли птицеводства. В таком случае она подпадает под все меры новой схемы поддержки. Они предназначены для всей отрасли птицеводства, для производства всех видов птиц и яиц. Если же в одном юридическом лице смешано птицеводство с другими отраслями, то следует поставить вопрос о правильности построения такого бизнеса.
В заключение хочу сказать, программа является выгодной для птицефабрик, и надеемся, что со временем модель будет понята и принята. Особенно им будет выгодна норма о беспроцентных кредитах, которая даст большие возможности для расширения производства. Кстати, модель нельзя принимать в частичном виде. Внутренние ее элементы сбалансированы, а потому частичная реализация приведет лишь к дискредитации модели.
Если модель окажется успешной, то ее можно распространить на другие отрасли сельского хозяйства, которое просто обязано в силу малочисленности населения и большой территории страны подняться до уровня, чтобы на 100% закрыть внутреннее потребление, а также производить на экспорт.
Данияр Сериков
Газета «КазахЗерно.kz»
с автором можно связаться по адресу:
[email protected]
