В Павлодарской области производят с каждым годом всё больше мяса, занимаются переработкой его в мясопродукты. Тем не менее, это не спасает область от перманентного роста цен, сообщает «КазахЗерно.kz».
Цены на продукцию сельского хозяйства упорно продолжают ползти вверх. Даже местная картошка в социальном магазине – по 185 тенге за килограмм. Когда такое было, особенно после рекордного её урожая? Не радуют и цены на животноводческую продукцию, прежде всего, на мясо разных видов.
А что вы хотите – растут тарифы, дорожают запчасти и нефтепродукты, корма для животных. Всё это не может не подстёгивать инфляционные процессы, и без того набравшие немалые обороты. А у властей в этом отношении всё меньше возможностей для манёвра, дабы если не снижать, то хотя бы удерживать цены. Один из способов, ранее зарекомендовавших себя – это организация регулярных сельскохозяйственных ярмарок, которые с прошлого года из-за пандемии сошли на нет. Теперь, уже пару недель подряд, учитывая, что область в «зелёной зоне» по коронавирусу, ярмарки проводят. Торговля товарами от производителей по вновь стабилизировавшимся высоким ценам идёт по субботам в трёх городах – Павлодаре, Экибастузе и Аксу. Особый разговор об областном центре, сюда вывозят продукцию от 60 до 70 предприятий и хозяйств сельских районов области. Подвозят десятки туш говядины, мелкого скота, свинины, курятины и индюшатины. А ещё – дорожающие яйца, овощи немного дешевле, чем в городских магазинах, свежее молоко. Но мы сегодня говорим о мясе, поэтому отметим, что говядина с костями предлагается по 1700 тенге, но если кость только на первый взгляд покрыта мясом, то и по 1300 тенге за килограмм. Конина идёт по 1800–2000 тенге, баранина – 1400–1600 тенге за килограмм костистого мяса. Это дешевле, чем в магазинах, но всё равно дорого, учитывая реальные доходы большинства граждан.
Хотя, если начать разбираться, область производит мяса разных видов вполне достаточно и для самообеспечения, и для переработки, и для отправки мясопродуктов на экспорт. И поголовье скота у нас тоже, если верить отчётам, неуклонно растёт, на содержании у сельчан 446,9 тысячи голов крупного рогатого скота – на 4,8 процента больше, чем год назад. Есть более полумиллиона овец, 78,4 тысячи свиней, 197,6 тысячи лошадей. И по видам скота тоже наблюдается рост поголовья. Более того, мы, на первый взгляд, неплохо выглядим в смысле самообеспечния. В облсельхозуправлении подсчитали, что годовая потребность области в мясе – 50,4 тысячи тонн. Правда, как производились эти расчёты не совсем понятно – разные семьи кушают мясопродукты по-разному. Но если принять за основу эту цифру, то в прошлом году в области было произведено в живом весе 102,8 тысячи тонн мяса, на продажу пошло больше потребности – 57 с половиной тысяч тонн, на 14 процентов больше, чем якобы съедаем. Например, потребность в говядине – 15 тысяч тонн, а произвели её 26,3 тысячи тонн, на три четверти больше потребления. Казалось бы, при таком превышении предложения по сравнению со спросом по всем экономическим законам должна возникнуть конкуренции и мясо непременно станет дешеветь. Ни в коем случае! Реалии таковы, что мясо дорожает, что бы ни произошло. Это напоминает ситуацию с бензином. Нефть дорожает – бензин дорожает, нефть дешевеет – бензин всё равно дорожает. Так что экономические законы в какие-то моменты перестают действовать. Или у нас со статистикой что-то не в порядке.
Объясняют наши экономисты эти казусы всегда почти одинаково – мол, хотят побольше заработать производители, действует год от года так называемый сезонный фактор, плавно перетекающий в постоянную тенденцию, снижение предложения мяса на отечественных рынках, неумеренные аппетиты посредников, удорожание себестоимости производства мяса, сговор крупных игроков мясного рынка. Причём последнее, к сожалению, у нас мало исследуется, наверное, кому-то это очень неудобно. В позапрошлом году ещё и валом вывозили живой скот из страны. Да и в прошлом году, после запрета, опять эту лазейку открыли, из области ушло в Узбекистан больше 230 голов живого скота. Эти факторы действуют, конечно, по-разному, но иногда сходятся в одной точке, и тогда становится не до шуток.
Интересно посмотреть и на структуру нашего мясного животноводства. Не знаю, какова обстановка в целом по республике, потому что достоверных данных никто не даст, а вот в Павлодарском Прииртышье из 57,5 тысячи тонн – почти 25 тысяч тонн производится до сих пор на личных подворьях (это 43,3 процента). И, судя по сведениям облсельхозуправления, горожане едят мясо именно с мелких личных подворий, более качественный, премиальный продукт уходит на переработку или на экспорт. В индивидуальных предприятиях и крестьянских хозяйствах произведено в прошлом году 13,3 тысячи тонн мяса (23,1 процента) а более крупные сельхозпроизводители выдали в общей сложности 19,3 тысячи тонн – это лишь 33,6 процента общего производства мяса в области. Получается, что основное мясо от сельхозпроизводителей покрупнее, получающих льготные кредиты, участвующих в программах поддержки, имеющих субсидии, поставляется перерабатывающим предприятиям и в общепит промышленных предприятий. А на рынок и в розничную сеть мясо в основном поступает из личных подворий и мелких крестьянских хозяйств, которым мало кто помогает.
Даже реализационные цены у этих производителей разные, оно и понятно, крупные хозяйства могут поставлять на экспорт и в рестораны премиальное мраморное мясо от породистых животных и имеют от этого хорошие барыши. Например, цена молодой говядины от производителя – 1400–1700 тенге за килограмм, говядина второй и третьей категорий – от 1200 до 1400 тенге, в зависимости от упитанности животных. Конина идёт по 1750–2000 тенге за килограмм, баранина по 1500–1700 тенге. Базарщики Павлодара закупают на реализацию говядину по 1600–1700 тенге, конину по 1900–2000 тенге, баранину по 1600–1700 тенге за килограмм. И, естественно, потом берут при перепродаже свой процент, и мы покупаем мясо по 2200–2400 тенге. Мясники упорно предупреждают, что мясо скоро опять подорожает. Не сомневаюсь…
То есть, мясо дорожает вне зависимости от того, сколько мы его производим, хотя бы потому, что объективно растёт его себестоимость, о причинах этого мы уже говорили. И здесь пока не очень эффективно показывают себя инвестиции в мясную отрасль, а ведь они идут, причём сразу по нескольким госпрограммам. Вот и в нынешнем году инвестиции запланированы на возведение новых откормочных площадок для скота, на расширение птицефабрики по производству индюшатины, на расширение уже действующего в области крупного свинокомплекса.
В этом деле должно сказать своё слово и субсидирование развития племенного животноводства, которое идёт по правилам, утверждённым приказом министра сельского хозяйства РК. Субсидируется при этом больше 25 направлений животноводства, в том числе и мясное. В этом году субсидирование предусмотрено на семь с лишним миллиардов тенге. Продолжится закупка скота. Только по программе «Сыбага» намечается закупить четыре с половиной тысячи голов импортного маточного поголовья крупного рогатого скота – то есть коров и тёлок. А ещё будут покупать овец – около 13 тысяч голов.
Расширяются и производственные мощности, в нашем случае речь идёт об откормплощадках или птицефермах. Нынче задумано строить дополнительно две откормочные площадки с развитой инфраструктурой, в расчёте на откорм шести тысяч голов скота. Например, ТОО «ПавлодарНатурпродукт» собирается обустраивать площадку на пять тысяч откормочных животных, а КХ «Ардак» – на тысячу голов. По некоторым расчётам, ввод этих площадок позволит дополнительно к уже достигнутым показателям произвести свыше тысячи тонн мяса.
Мы остаёмся в числе экспортёров мясной продукции, в прошлом году отправили в Россию 1347 тонн мяса и мясопродуктов, а к концу марта этого года – ещё 317,7 тонн. Некоторые, не очень дружащие с цифрами люди, склонны считать, что мясо у нас дорожает из-за экспорта. Но посмотрим на соотношение. Сельчане продали больше 57 тысяч тонн, потребность – 50 тысяч тонн, а из образовавшейся разницы только 1347 тонн отправлено на экспорт. Так что основной причиной остаётся высокая себестоимость производства, посредники и крупные игроки на мясном рынке. Трудно добавить к этим факторам что-то ещё.
А кто посредники? В области заготовкой мяса из личных подсобных хозяйств сельчан занимаются официально 45 заготовительных пунктов, в которых установлено 56 холодильных камер общей ёмкостью 139,8 тонны. Кроме них, конечно, остаётся большой отряд и мелких индивидуальных скупщиков, делающих своё благополучие на разнице между закупочной и реализационной ценой. Они в ценовой расклад тоже вносят немалую лепту.
Крупными потребителями местного скота, идущего с откорма, остаются перерабатывающие предприятия области. В прошлом году Павлодарское Прииртышье произвело немало переработанных мясопродуктов. Мяса и субпродуктов в общей сложности переработали более 12 тысяч тонн, это на 10,8 процента больше, чем было годом ранее. Так что переработка постепенно набирает темпы. Произведено готовых и консервированных продуктов из мяса, субпродуктов и крови 7814 тонн (на восемь с половиной процентов больше). Кстати, сюда относят колбасные изделия, которых выпустили 5816 тонн, консервы из мяса – 141 тонну, пищевых продуктов и готовых блюд – 4181 тонну. Как видим, всё-таки немало, хотя возможности для расширения перерабатывающего бизнеса, думается, у нас остаются немалые. Ну, а улучшение вкусовых качеств – это отдельная тема, которую у нас пока не особенно затрагивают. Поэтому граждане при деньгах предпочитают брать сухую сырокопченую колбасу европейских производителей, хотя такая колбаска упоительно дорога. Не каждый её себе может позволить даже как деликатес.
Может ли область обеспечить мясное изобилие? Вновь и вновь задаёмся этим вопросом, хотя всё вроде бы понятно. В принципе, для этого сделано немало шагов, опять же съедаем меньше, чем производим. Но это ни о чём не говорит. Ведь и картошки в прошлом году произвели рекордно много – больше полумиллиона тонн, а она бьёт ценовые рекорды. Непонятным остаётся при этом другое: этот нонсенс наблюдаем давно. Производство сельхозпродуктов растёт из года в год, но в достаточных ли объёмах? Иначе непонятно, чем можно объяснить застывшую ситуацию: при росте собственного производства продовольствия мы продолжаем видеть на прилавках импортные продукты питания. И они пользуются спросом. В этом деле очевидно нужны какие-то другие, нетрадиционные, но достаточно эффективные решения. Даст ли их новая программа развития сельского хозяйства страны на ближайшие пять лет – неизвестно.
При этом полагаться только на рыночные рычаги вряд ли стоит, скорее, тут нужны комбинированные решения. Можно ведь посмотреть хотя бы на опыт своих соседей по тому же Евразийскому экономическому союзу. К опыту Беларуси и России, входящих вместе с Казахстаном в единый экономический союз. К опыту Узбекистана, который успешно реализовал свою мясную программу, в отличие от нас. Уже приходилось об этом писать, но повторю: почему мы не смотрим на опыт Беларуси? Ведь у нашего партнёра по экономическому союзу уже давно действует законодательное положение о максимальной торговой надбавке на продовольствие для населения. Это позволило ограничить запросы владельцев крупных торговых сетей и создать единые правила игры на продовольственном рынке.
Ясно, что тон будет задавать гармоничное развитие производства и переработки, причём переработки глубокой. В области сейчас есть инвестиционные проекты по промышленному откорму крупного рогатого скота, добавляются новые откормплощадки, однако город по-прежнему кормится мясом из личных подворий сельчан. Само по себе это неплохо, однако тогда нужно подумать об эффективности многомиллиардных вложений в крупное мясное производство. Конечно, инвестиции в мясную отрасль не могут чисто по биологическим причинам сразу работать на быстрый эффект, тут в любом случае будет эффект отложенный. Хотя бы потому, что вырастить бычка на продажу быстро не получится, надо для этого от двух с половиной до пяти лет. При этом из личных подсобных хозяйств вес сдаваемых на продажу животных — около 315 килограммов в среднем, а из крупных хозяйств, работающих с породистым мясным скотом, скот уходит, набрав в живом весе более 400 килограммов. Так не пора ли заняться каким-то образом, может быть, создав специальную программу, породным преобразованием и на личных подворьях, где по-прежнему в стаде много животных-аборигенов? Хотя, с другой стороны, это потребует от крестьян дополнительных затрат на белковые корма, а владельцы личных подворий считают своим преимуществом как раз то, что основные привесы скота получают на вольных выпасах. Считается, что и качество мяса здесь лучше. И как теперь совместить эти задачи, провести породное преобразование и оставить в работе относительно дешёвое и экологически более верное отгонное животноводство? Скорее всего, это всё-таки должны быть два разных направления, и по ним, по каждому из них, нужно работать с учётом новых реалий.
