Приговор мясному проекту

Подписью под приговором «мясному проекту» и его вдохновителям можно считать официальные данные экспорта-импорта мяса и мясопродуктов по итогам 2020 года. Их опубликовало Национальное бюро статистики РК.

Суррогат для народа

Цифры таковы: за январь – декабрь 2020 года Казахстан отправил за границу 27 450 тонн мяса и мясопродуктов. При этом, ввезено ровно в 10 раз больше – 269 310 тонн.

Все мы помним, что 10 лет назад, требуя из бюджета 500 млрд тенге на реализацию говяжьего проекта, его авторы обещали по итогам 2020 года не только закрыть потребность страны в мясе, но и выйти на экспорт объемом 180 тыс. тонн.

В результате, деньги потрачены, а эффект не просто нулевой, но отрицательный. Ведь качественное отечественное мясо стало предметом роскоши, недоступным большинству казахстанцев. Вместо этого, их пичкают дешевым импортным неликвидом в виде куриных окорочков, которые сами американцы считают непригодными в пищу отходами промышленного птицеводства. 

Именно об этом говорят и выраженные в деньгах цифры экспорта-импорта: продав 27 тыс. тонн мяса за границу, Казахстан получил $62 млн. При этом, за импортированные 270 тыс. тонн заплатил $370 млн. То есть, продаем мы более дорогое мясо, которое стоит более $2 за 1 кг. А покупаем дешевку ценой чуть выше $1.

Что это за подход такой к собственному народу: трать сотни миллиардов на поддержку мясной отрасли из бюджета (это наши с вами деньги, формируемые налогами), чтобы удешевленное таким образом мясо отдать иностранцам, а для казахстанцев ввезти что попало?

Говядина как роскошь

Таким образом, очевидно, что поддержка мясного скотоводства за счет бюджета была ошибкой. В Казахстане везли заморский скот (ангусы, герефорды и т.д.), чтобы за счет госсредств просубсидировать частный бизнес кучки людей. Так у нас формировался закрытый клуб мясных олигархов, под который была заточена вся система господдержки. Однако, мраморная говядина– это, по сути, производство предметов роскоши. Для простого казахстанца, за счет налогов которого финансировался весь этот «прожект», стейки ангуса по $20 за кг — недоступны.

Да, никто не против развития бизнеса.

Но хотите вы развивать свою мясную империю, ориентированную на продажу предметов роскоши богатым иностранцам – делайте это за свой счет! Откажитесь от субсидий и прочих инструментов господдержки. Ведь бюджетные средства должны идти на обеспечение продовольственной безопасности страны, на благо всего народа.

Работаете без субсидий? Тогда не будет никаких вопросов ни по экспорту живого скота (имеете право, раз за свой счет развивали), ни по обеспеченности внутреннего рынка (не ваша проблема).

Обеспеченность внутреннего рынка говядиной — это проблема Минсельхоза РК. Но сейчас он, по факту, обеспечивает за наш счет мясом Узбекистан, дав разрешение на вывоз живьем бычков в Узбекистан.  

Этого бы не случилось, если бы государство тратило деньги не на развитие мясного премиум-животноводства, а на поддержку мясо-молочного. Все просто — строим МТФ, получаем молоко, и молодняк. Телочек оставляем для расширение молочного стада, а бычков тех же симменталов или голштинов отдаем на убой.

Все, вопрос снят! Бюджетные деньги работают на свою страну, а не на соседнюю.

Огурцы и бананы

Возвращаясь к экспорту живого скота, который с таким жаром отстаивают крупные мясные компании, сначала «освоившие» сотни миллиардов господдержки, а теперь считающие, что они никому ничего не должны, и поющие гимны во славу «свободного рынка».

Какой еще свободный рынок?! По факту, государство – совладелец всей вашей мясной империи, потому что она построена за счет льготных кредитов и безвозвратных субсидий. Ни о каких «рыночных» отношениях речь не идет – вы обязаны помогать Минсельхозу в обеспечении продовольственной безопасности страны, в создании рабочих мест, в развитии переработки для повышения добавленной стоимости и усиления эффективности всей отрасли.

Вообще, вся ситуация с «мясниками» и их желанием продавать собственному народу мясо по мировым ценам напоминает историю с огурцами. Зайдите в магазин, и вы увидите, что тепличный овощи сейчас стоят абсолютно нереальных денег. Огурцы – по 2000 тенге за килограмм (тогда как бананы, привезенные за тысячи километров из-за океана, стоят 600). Объяснение простое – тепличники хотят получать максимальную прибыль. То есть, ориентируются на экспортные цены. Если где-то в Новосибирске огурцы стоят 2000 тенге, то они и в Казахстане хотят получать столько же.

А поему? Ведь государство в сове время щедро просубсидировало строительство теплиц! Возникает вопрос – зачем? Для продовольственной безопасности страны, или чтобы владельцы этого бизнеса, возникшего за счет государства, теперь доили нас с вами?

Вот и выходит, что вместо этого лучше было не миллиарды тенге вкладывать в тепличный бизнес, а за счет бюджета возить бананы из Африки и бананы возили и бесплатно раздавать нашим детям — для витаминизации.

Сливки для олигархов

Еще один частый «аргумент» апологетов экспорта живого скота состоит в сравнении ситуации с такими странами, как Австралия, Бразилия или Канада. О есть, мировыми лидерами в мясном животноводстве.  Мол, они тоже вывозят большое количество живого скота (1 млн в год, а от и больше), и считают это нормальным.

Так вот, во-первых, основная доля экспорта живого скота из этих стран приходится на племенных породистых животных. Это высококачественные быки, которые и стоят огромных денег. И естественно, в этом случае их вывозят не на убой, а для племенной работы. Так, зачем сравнивать это с Казахстаном? Наш живой скот уходит именно на мясокомбинаты соседних стран, и стоит копейки.

То есть, если качественный племенной бык идет по цене от $20 тыс. до $100 тыс., то наши уходят по $1 тыс. Разница понятна.

Да, какое-то количество скота из той же Канады уходит и на убой. Но это — вынужденная мера, с которой Канада борется. За последние несколько лет количество вывозимого из Канады живого скота уменьшилось в разы – все понимают, что забивать его выгоднее на своих мясообрабатывающих комбинатах.

Но дело в том, что скота в Канаде слишком много! Его там 50 млн. и если за год вывезли 1 млн, то это ничтожная доля. И вывезли его только потому, что собственные мясокомбинаты Канады загружен од завязку, и просто не успевают вести забой. Приходится «подключать» модности США. К тому же, и пастбища, и производство кормов не способны прокормить имеющееся поголовье. Вот и вывозя. В Казахстане же при имеющихся 8 млн голов КРС содержать модно в 3 – 4 раза больше. Так что, не вывозить надо, наращивать собственное поголовье. И далее – загружать свои мясокомбинаты, которые сегодня работают лишь вполовину мощности.

Это – добавленная стоимость и хлеб с маслом для всей цепочки производства — если она будет грамотно выстроена, со справедливым распределением доходов по всем участникам, от фермеров, выращивающих молодняк, до мясокомбинатов.

Сегодня же, с открытием экспорт живого скота, в выигрыше только крупные компании. Они могут позволит себе везти тысячи голов в Узбекистана, получая высокие прибыли.

А страдают, помимо лишившихся сырья мясокомбинатов, небольшие откормплощадки, которые ни господдержкой не пользуются, ни набрать поголовье на откорм не могут – ЛПХ все отдает узбекам.

Вот так, разваливается вся цепочка, и мясная индустрия впадает в стагнацию.

Что до мелких фермеров и ЛПХ, то тут все ясно – они едва сводят концы с концами, а все сливки снимают крупные мясные компаниями. Они ведь и средства производства (маточное поголовье и быков) получили почти бесплатно – благодаря господдержке. И сейчас гонят живой скот в соседние страны по максимальной цене.

Народ — побоку

Выход один – Казахстану нужен большой мясокомбинат, который сможет обеспечить глубину переработки, с высокой рентабельностью. Тогда вопрос экспорта живого скота отпадет сам собой, ведь такой мясокомбинат сможет предлагать за сырье конкурентоспособные цены.

Кстати, вот что пишут в соцсетях участники отрасли об экспорте живого скота:

«Весь завезенный племенной скот в частных руках. За деньги государства был закуплен скот, построены откормплощадки, и затем все это попало к частнику. Этот частник возвращает льготные кредиты, получает субсидии — и теперь у него свои интересы. Он не заинтересован в переработке. Интересы народа как всегда побоку. С самого начала было видно, что деньги получили “свои пацаны”, которые теперь говорят, что это все нажито «непосильным трудом». Живой племскот — это стратегический материал, и его использование должно определять государство. Для сравнения, вывоз живого скота — это как вывоз необработанной древесины из тайги прямо в Китай. А назад получаешь дорогую мебель. Эта проблема требует оперативного вмешательства государства.

И ещё, субсидии должны быть отменены, ведь на сегодня это как расхолаживающий фактор».

«Возмущение вызывает не само решение об открытии экспорта, а то что на экспорт пойдет скот, на содержание которого выдавались субсидии. Если и есть фермеры, которые радуются этому, то это те, кто не понял, что лоббисты с помощью государства в очередной раз их нае…ли. Простые фермеры от экспорта получили свою маржу 5% и соған мәз болып жүр. А крупные СХП получили маржу раз в пять больше. Маленькая маржа фермеров не позволяет им развиваться. И не надо лицемерно пропагандировать рыночные механизмы сидя на субсидиях, которых нет у фермеров. В прошлом году представители Мясного союза популистски заявляли: если нам дадут свободу, мы откажемся от субсидий. Время пришло — пусть держат ответ. А освободившиеся субсидии пусть дают мелким фермерам».