Как Мамытбеков сделал говядину предметом роскоши в Казахстане

Проект повышения экспортного потенциала по мясу КРС стартовал в Казахстане в 2011 году. Стоимость всех мероприятий изначально оценивалась в 500 млрд тенге. Сколько в итоге было потрачено из бюджета на этот фейк, вряд ли кто-то точно ответит. Зато очевиден итог – полный провал по всем целевым показателям, отмечает «КазахЗерно.kz».

Две проблемы

На прошлой неделе Асылжан Мамытбеков появился в публичном пространстве, лично прокомментировав десятилетний юбилей программы, которая должна была обеспечить экспорт 180 тыс. тонн говядины по итогам 2020 года. В реальности, Казахстан до сих пор не вышел на самообеспеченность по этому виду мяса.

Так вот, под постом в Фейсбуке одного из фермеров, бывший министр сельского хозяйства обозначил две актуальные проблемы отрасли, которые так и не удалось решить – 1) скота в стране мало 2) даже имеющееся поголовье некондиционное, и не подходит для переработки мясокомбинатами.

 «Средний убойный вес бычка по стране — 180 кг (в 2010 году был 154 кг). Тогда как норма 225-240 кг/туша. Да, я и мои коллеги, работающие в отрасли, не против развития переработки мяса и продажи на экспорт в переработанном виде. Но для этого нужно время и усилия. И это время, дай бог, наступит. Нужно увеличить количество и улучшить качество скота. Нормальные (мощностью от 50 тыс. тонн в год) мясокомбинаты будут построены, когда в радиусе 300 км вокруг них будут готовы к забою хотя бы 300 тыс. кондиционных бычков (свыше 220 кг в 18 месячном возрасте), после финишного откорма».

Эти умозаключения Асылжан Мамытбеков приводит в пользу отстаиваемой Мясным Союзом Казахстана (Мамытбеков – председатель его правления) позиции, что Казахстану необходимо отменить мораторий на экспорт живого скота, который был введен в начале 2020 года и недавно продлен еще на полгода.

Понять мотивы Мясного союза не сложно – именно при его участии в 2019 году за границу ушло 156 тыс. голов КРС, что вызвало стремительный рост цен на мясо внутри страны, а также снижение загрузки перерабатывающих предприятий. Зато, сами участники экспортных операций положили в свои карманы хорошие прибыли. Минсельхоз РК, хоть и с опозданием, но дал соответствующую оценку этой схеме: ввел мораторий на экспорт, а так же лишил откормплощадки ранее назначенной им субсидии в 200 тенге за каждый килограмм нагула.

Олигархи всегда в плюсе

Однако, пострадавшими в этой ситуации оказались не сами мясные олигархи (они как казино – всегда в выигрыше), а простые фермеры. Все дело в изначально неверно выстроенной схеме скотоводства Казахстана. Причем, строил ее ни кто иной, как Асылжан Мамытбеков.

Итак, что мы видим? Вместо создания условий для развития фермерских хозяйств (выделение им земли под пастбища и производство кормов, льготное кредитование на покупку кормозаготовительной техники и семян кормовых культур и фуража, обводнение пастбищ и так далее), большая часть господдержки уходила либо на закуп импортного скота, либо на поддержку откормплощадок.

Да, и хорошая генетика, и качественный откорм стране нужны. Но только – как часть общей стройной системы, включающей фермеров-племрепродукторы-откормплощадки-мясокомбинаты. По факту получалось, что в привилегированном  положении находились только племрепрдукоры и откормплощадки. А фермеры (фундамент отрасли) и мясокомбинаты (конечное звено всей цепи) оставались не у дел.

Таким образом, зарабатывали в скотоводстве Казахстана только промежуточные звенья – племрепродуктора, выполняющие роль посредников при импорте скота, и откормплощадки – выполняющие роль посредников при экспорте скота. Такой вот купи-продай. К тому же, они забирали и львиную долю субсидий.

Фермеры же влачили жалкое существование — и по причине исключения их из системы господдержки, и по причине того, что не развитая мясопереработка (в лице мясокомбинатов, также обойденных господдержкой) не могла и не может до сих пор обеспечить высокую рентабельность, поскольку не имеет возможности зарабатывать на глубокой переработке всех частей туши, а вынуждена довольствоваться мясом. Шкуры, внутренности, рога и копыта отправляются на свалку. А ведь это потенциально – еще 150% дохода. 

Виновники известны всем

Чья в этом вина? Конечно, нынешних руководителей Мясного союза Казахстана, Асылжана Мамытбекова и Максута Бакибаева, которые ранее руководили реализацией мясного проекта – первый в роли министра, второй – директора департамента животноводства МСХ РК.

Однако, признавать свои вопиющие стратегически ошибки они не хотят. Более того, морочат голову фермерам, уверяя, что корень проблем у тех связан с запретом на экспорт живого скота. Мол, начнем опять грузить скот в Китай или Узбекистан – будем получать за килограмм мяса не 1600 тенге, как сейчас предлагают мясокомбинаты, а 1800 тенге.

Но эти рассказы не выдерживают никакой крики. И вот почему.

Во-первых, фермеры вообще не должны думать о сдаче скота на мясокомбинат. В правильной цепочке (о которой не раз рассказывал сам Минсельхоз, например, в своей игре «Нео-номад»), фермер сдает молодняк на откормплощадку. Таким образом, он тратит минимум средств на откорм, а значит, снижает свои расходы и уменьшает себестоимость мяса.

Однако, напомню, Минсельхоз РК в нынешнем году лишил откормплощадки субсидий на откорм. И многие из них тут же отказались принимать скот. Это лучшее подтверждение не раз звучавших обвинений в адрес «откормочников» в том, что они фактически откормом не занимаются, а благодаря припискам «зарабатывают» на субсидиях. Кончились субсидии – скот им оказался не нужен, а фермеры оказались вынуждены искать, куда пристроить скот.

При этом, фермеры несут дополнительные расходы каждый день, пока кормят скот, который уже давно должны были отдать дальше по цепочке.

Отсутствие пастбищ и пашни для производства кормов (а также техники и семян) – еще одна системная проблема выстроенной Асылжаном Мамытбековым схемы «развития» скотоводства.

Поддавшись на назойливую рекламу того, что мясная отрасль вот-вот озолотит всех участников, скот зачастую покупали фермеры, не имеющие достаточной возможности для его содержания. То есть, фермеры без пастбищ и пашни. В результате, корма они были вынуждены покупать.

Учитывая, что обеспеченность кормами в Казахстане по итогам 2016 года Минсельхоз РК оценил всего в 58%, ясно, что в условиях дефицита рост спроса приводил к росту цен на сено, фураж и т.д.

Таким образом, фермер оказался в тисках – с одной стороны, он не мог снижать себестоимость своего скота в силу необеспеченности кормами. С другой стороны, переработчики не могли оплачивать эти непродуктивные издержки первого звена цепи – и предлагали цену закупа, не устраивающую фермеров. Тем более, что и сами мясокомбинаты сидели на минимальной рентабельности в силу устаревших технологий.

Вот так, «забыв» о развитии, с одной стороны —  кормопроизводства, с другой – переработки, Асылжан Мамытбеков в бытность министром сельского хозяйства заложил мину замедленного действия под всей отраслью мясного скотоводства.

Замкнутый круг инфляции

И что же делать теперь? Позиция Мясного союза Казахстан известна – разрешить вывозить живой скот, что якобы поводит фермерам зарабатывать достаточно денег для развития.

Но дело в том, что радость будет краткосрочной. В экономике все взаимосвязано. И если сегодня вновь резко подорожает мясо, вырастет не только доход фермеров  — следом за мясом повысятся и издержки фермеров. В первую очередь, подорожают корма и фураж. А также техника, горючее, оплата труда и так далее. И уже через короткое время мы вернемся к тому, откуда пришли – нужно снова повышать цену мяса, иначе экономика фермы не работает. И снова – бессмысленный виток инфляции.

Вместо этого, нужно думать о снижении издержек фермеров. Прежде всего, обеспечении их достаточными площадями земли для выпаса и производства кормов. А также – о льготном кредитовании на покупку техники и семян.

Только так, работая над повышением эффективности (а Президент РК поручил повысить производительность труда в 2,5 раза) фермеры смогут увеличивать и свою рентабельность. Что такое повышение производительности труда в 2,5 раза? Это значит, что если сегодня себестоимость мяса у фермера 1000 тенге за килограмм, завтра она будет 400 – в 2,5 раза ниже. Соответственно, если сегодня прибыль с килограмма мяса 600 тенге (при продаже на мясокомбинат по 1 600, завтра она будет 1 200, за счет снижения себестоимости).

О мясокомбинатах тоже нельзя забывать – введя господдержку их модернизации и открыв рынки сбыта для сопутствующей продукции убоя (внутренности, шкуры и .д.), Минсельхоз РК позволит переработчикам повысить стоимость закупа скота у фермеров.

А что будет, если послушать советы Мясного союза Казахсана и прямо сейчас открыть экспорт живого скота? Мясокомбинаты, и так загруженные лишь на 25-30%, окончательно потеряют поставки сырья и будут вынуждены обанкротиться. Очень быстро иностранные покупатели, осознав отсутствие конкуренции, снизят стоимость покупки скота в Казахстане, и фермеры получат новый удар, от которого скотоводство страны уже не оправится. Ему будет уготована незавидная роль сырьевого придатка Узбекистана и Китая. Фермеры РК будут батрачить за копейки.

С небес на землю

Возвращаясь к стратегическим ошибкам прежнего руководства Минсельхоза РК, можно вспомнить еще многое, что в итоге и поставило фермеров в их нынешнее тяжелое положение.

Во-первых, это массовый завоз скота зарубежной селекции. Ангусы, герефорды и прочие животные не приспособлены для свободного выпаса в суровых условиях Казахстана, с его бедными пастбищами. Этот скот нужно постоянно подкармливать, что также повышает себестоимость мяса.

При этом, в Казахстане были выведены собственные породы скота – аулиекольская, казахская белоголовая. Есть и знаменитая калмыцкая. Все они – оптимальны для нашего климата. Но почему-то Минсельхоз РК инициировал и всячески поддерживал (за счет бюджета) ввоз печально известных ангусов. Почему? Потому что посредники при ввозе зарабатывали на каждой голове огромные деньги! Вот и все. А отдуваться за чужие барыши сейчас приходится рядовым фермерам.

Более того, странным был выбор в принципе мясного направления в развитии скотоводства, тогда как многие страны логично выбирают мясо-молочное. Есть замечательный скот мясо-молочного направления — симменталы. В чем их плюс для фермера? Мясо-молочное хозяйство имеет постоянный доход от продажи молока, а молодых бычков забивает на мясо. Вот и вся формула успеха!

Такой подход — огромные выгоды для страны, ведь в Казахстане дефицит молока – более 1,5 млн тонн в год.

Однако, Мясной союз руками и ногами упирался именно в мясное направление, обещая продавать мраморные стейки по всему миру как премиум-продукт по высокой цене. В итоге, просчитались. И сейчас требуют разрешить им гнать живой скот за рубеж за бесценок.

Вот так – с небес на землю. Только возникает вопрос – стоило ли начинать проект стоимостью 500 млрд тенге бюджетных денег, чтобы прийти к такому результату? 

Выводы на светлое будущее

Вопрос «А стоило ли?» совсем не праздный. В следующем году будет разрабатываться новая пятилетняя программа развития АПК РК, и наверняка апологеты мясного проекта попробуют протащить в документ все свои прежние схемы.

Что на это нужно возразить?

Более надежно обеспечить внутренний рынок мясом способно отгонное коневодство. При решении ряда проблем (в первую очередь, скотокрадство) себестоимость конины будет ниже говядины. И население с удовольствием перейдет на это, здоровое и вкусное мясо.

Что до экспортного потенциала, то ту лидерство также не за говядиной, а за бараниной. Большая часть пастбищ Казахстан пригодна именно для выпаса овец, а не ангусов с герефордами. Себестоимость баранины также ниже говядины, а рынки сбыта огромный – Иран, арабский восток и тот же Китай.

Что до производства говядины, то нынешняя политика по строительству крупных молочно-товарных ферм очень и очень правильная. Бычки молочных коров позволять получать говядину насыщая внутренний рынок.

Так что, Минсельхозу РК при разработке новой пятилетней стратегии нельзя забывать позорный провал говяжьего проекта. Нужно его проанализировать сделать верные выводы и двигаться уже верными путями, которые действительно позволят зарабатывать фермерам, а не посредникам всех мастей.