С главой Карабалыкской СХОС Дамиром Калдыбаевым собкор «КазахЗерно.kz» продолжает разговор об отечественной селекции. Ученым уже есть чем похвастать, несмотря на некий скепсис, окружающий их работу. Как заметил наш собеседник: мы живем ради моментов, показывающих преимущество наших селекционеров. Об этом и не только мы и говорим.
— Дамир Серикович, часто приходится встречаться с недоверием к вашей продукции?
— Своеобразный диссонанс присутствует: нам говорят — везите свои семена, посмотрим. Но вот взять известное всем хозяйство «Родина» Акмолинской области. Оно находится в той же широте, что и ряд хозяйств Карагандинской области. Но несмотря на отличные технологии, кто-то получил за счет семян канадской селекции 20 центнеров с гектара, а кто-то — 39.
Конечно, есть и огорчения. Мы с прошлого года, рассчитывали на сорт «Северяночка». Но она сортоиспытание не прошла. На своих опытах тоже смотрим: Не показывает стабильного результата, и мы сами, чтобы не опустить планку, не испортить свою репутацию, мы от нее отказываемся. Если в данном случае говорить о сортосмене, по опытной станции у нас было 75% сортосмены, но в 2022 тоже не будет 100%, только 90.
— Почему?
— Потому что у нас по группе спелости нет ранних сортов. У нас была «Казахстанская раннеспелая» 1995 года — мы ее оставляем. То есть мы не авантюристы, не гоняемся за всем новым. Если мы не можем пока достигнуть превышения результатов этого старого сорта — пусть работает. К тому же в этом году она именно в этих условиях дала хорошую урожайность. Потому что — традиционная, степного типа сорт.
Мы провели определенную работу, анализировали и этому сорту уже есть замена. Рабочим названием может будет «Карабалыкская ранняя» — наш ранний сорт за последние лет 20. Мы его готовим на замену в 2023-24 году «Казахстанской раннеспелой». То есть весь набор сортов будет заменен.
— Возвращаясь к технологии… ваше отношение к утильсбору на сельхозтехнику?
— Сказать что это ущемляющая мера — не сказать ничего. Мы сразу с его введением заметили повышение цен на технику. Поставщик платит 10 миллионов за комбайн, но он же берет эти деньги из кармана фермера, а не из своего. Он свою рентабельность никогда не потеряет. Но надо отметить, и то, что когда утильбор внедрили, мне понравился тот факт, что принимают технику. Мы можем трактор или комбайн сдать на металлолом по цене в 500 или миллион тенге. В приемном пункте нам обещают больше. Вопрос другой — в самой ставке утильсбора. Мера хорошая, для того, чтобы обновить наш старый изношенный парк, но экономика у крестьян тоже должна «схлопываться», баланс должен быть.
— В этом году вы обновились?
— Смотрите сами, за два года мы обновились просто шикарно. Мы включились в программу по обновлению машинно-тракторного парка. Нам выделили почти полтора миллиарда тенге, в том числе и на строительство складов, семяочистительной линии. Мы сразу почувствовали эффект от этого приобретения. Начали поправлять экономику, появились собственные средства. В целом за два года купили мы порядка 80 единиц различных средств орудий. Сейчас приятно работать, ведь даже некоторые операции не успевали делать раньше в поле. Влагу, к примеру, закрывали две недели, сейчас — за пять дней. Что дальше делать? — спрашивают меня работники. Готовьтесь к посевной — отвечаю. В этом году до 10 сентября убрали все. Раньше до ноября убирали. Сейчас кайф ловим от того, что наши семена продаются, техника обновилась, времени стало больше — провели субботники.
Я не говорю, что мы одни такие умные, деньги получили наравне с нами семь СХОЗ, правда, мы больше всех. Вопрос в другом, когда мы начали изучать, анализировать, получилось, что в основном все взяли деньги на технику. Мы же еще и купили три ангара, семяочистительную линию — это же селекционная работа и от этого никуда не деться. В этом вопросе мы попали в точку.
Склады 50-х годов прошлого века у нас были, собери мы урожай хотя в 20 центнеров с гектара, мы не смогли бы его сохранить.
Раньше нам приходилось продавать пшеницу товарную. Доходит до абсурда, конечно. Но мы целенаправленно сеяли товарную пшеницу. Не из-за того что мы дураки, а из-за того, что мы элементарно не знаем куда складировать урожай.
— А если вы ее не посеяли?
— Нам бы пришлось продавать семена — хранить негде было. Со следующего года у нас ни одного грамма товарки не будет — все будет занято семенами, элитой. Если в 2018 году мы 2 тысячи тонн семян не продали, из-за того, что они «старые», в 2019 году мы не продали тысячу тонн старых сортов. Какую только рекламу не давали и скидки ни делали… В этом году продали все. Без всякой рекламы. Это же простая математика: товарку сеяли якобы для того чтобы как-то прожить в сентябре-октябре. Теперь у нас есть запас прочности, зерно лежит на складах, ждет повышения цен.
— Все кинулись сегодня в сторону озимых, в том году они дали хороший урожай. Что у вас в этом направлении делается? Климатические условия меняются?
— Меняются. Мы занимаемся озимой пшеницей с 1978 года. Единственные в северном Казахстане. Всплески интереса к озимым всегда были даже во времена Советского Союза. Потом интерес пропадал. Но мы лабораторию сохранили, а ведь закрыть ее — пять минут. Потом не восстановишь. Мы посмотрели, посоветовались с учеными и сделали вывод — климат меняется, видим это своими глазами. Каждые десять лет повышается среднегодовая температура. За счет чего? Начали изучать, оказалось, за счет зимних месяцев. Зимы теплее стали, заморозки не такие жестокие. Даже свой опыт стали изучать. Мы озимую пшеницу сеем непрерывно 14 лет. За эти годы она только один раз вымерзла. Но и яровая раз в 14 лет может дать два центнера с гектара. Сама СХОС не верила в озимую — только в лаборатории. Разворот на производственные мощности прозошел в 2016-2017 годах.
Но нельзя полностью уходить в озимые. Научные рекомендации — в структуре посевов они должны занимать 5-10%. Ее смысл в том, что это ранние деньги. Когда у нас в августе начинается горячая пора, траты на солярку, запчасти, озимая нас выручает.
Но опять же как в любом деле нельзя пренебрегать технологией, кулисами. Если раньше мы этими вещами не занимались от бедности, то сейчас такой подход не работает. Вот мы посеяли горчицу — очень трудоемкий процесс — и нас урожай порадовал, получили 20 центнеров с гектара, несмотря на летнюю жару и несмотря на отсутствие подкормки. Сами по себе семена, какими бы они ни были, без технологии урожая не дадут.
Кстати, в Челябинской области сеют озимых порядка сеют озимых 29 тысяч гектаров.
— Как у вас на станции с кадрами, текучки нет?
— Я думаю для нас такой проблемы не существует. Здесь и до моего прихода был хороший соцпакет. Он сохранился и будет сохранен. К примеру, после подработки семян «отсев» мы фактически раздаем своим сотрудникам. А там 80% пшеницы, «товарки». Можно было бы ее продать тенге за 80 хотя бы и заработать на этом больше 30 миллионов тенге. Но мы субсидируем своих на 720 тонн ежегодно.
Мы удешевляем корма и понимаем в таком случае на селе было бы трудно жить. А так со своим хозяйством, работой люди отсюда не разбегутся. Это — соцпакет и приманка для молодых кадров.
