Трудная ноша лидера

Новость на Казах-зерно:

Сегодня частенько говорят о том, насколько трудна работа акима, особенно акима сельского, районного. Но, наверное, нынешние проблемы не идут ни в какое сравнение с теми, что приходилось решать поколению управленцев в памятные 90-е годы, отмечает собкор «КазахЗерно.kz».

Очень глубокий след после себя в Павлодарской области, на щербактинской земле оставил Жакай Жубаевич Нургалиев – бывший аким Щербактинского района. Мне довелось в те трудные годы работать рядом с ним, будучи редактором районной газеты «Трибуна», и многое врезалось в память.

Он принимал район, когда поголовье скота в разгар уничтожения советской системы хозяйствования уменьшилось на 61 тысячу голов, овец — на 12,4 тысячи. Новый руководитель района сразу же стал требовать ответственного отношения к делу, резко спрашивал за нерадивость, многие хозяйственники, руководители по инициативе Ж. Нургалиева, ушли с должностей. Силы и ресурсы у хозяйств в 1995 году ещё не были исчерпаны, достаточно сказать, что общая уборочная площадь зерновых культур в 1995 году исчислялась 120981 га., а сегодня – 118 тысяч га.

Уже в начале своей деятельности на посту акима района Жакай Жубаевич хорошо понимал — надо научить хозяйственников зарабатывать деньги, поднимать социальную сферу, оказавшуюся порядком запущенной. Начинать следовало со снижения затрат на единицу продукции. Первая задача, которую поставил Ж. Нургалиев — достижение экономической стабильности, прекращение падения. И эту задачу выполнял не год и не два, а до 1999-2000 годов, когда стабилизации все же добиться удалось. Но сколько перед этим пришлось пройти и пережить!

Новость на Казах-зерно:

В первый же год новому акиму удалось снизить затраты на проведение полевых работ в 2,8 раза, увеличив при этом посевные площади на 20 тысяч гектаров. Так была выполнена задача полного обеспечения нужд района в кормах — грубых и концентрированных, муке и подсолнечном масле. Каждодневно Нургалиев вникал в дела развития животноводческой отрасли, потому что знал: село всегда жило именно скотом. Под особым контролем Нургалиева всегда была работа цехов переработки продукции. С первых дней работы он стал поддерживать увядшую было систему потребительской кооперации во главе с Т.С. Сейтахметовым. В результате жизнеспособный районный потребительский кооператив сохранился только в Щербактинском районе. И вообще, благодаря политике стабилизации, в 1995 году район сумел не потерять ни одного предприятия, ни одного учреждения культуры и образования, хотя в соседних районах области реорганизации, продажи, оптимизации шли уже полным ходом.

Для облегчения жизни людей в 1996 году особенно часто проводились продовольственные ярмарки в райцентре, хозяйства по низким ценам продавали на них свою продукцию щербактинцам. И, надо сказать, ярмарки оказались хорошим подспорьем для беднеющих людей.

К 1996 году Нургалиеву удалось подобрать надёжную команду единомышленников, возглавивших все основные участки в районе. А дел и проблем не убавлялось, наступали, пожалуй, самые тяжёлые времена. Детские пособия не платили вообще, пенсии с горем пополам выплачивались с многомесячным опозданием. В этой ситуации аким прибегает, быть может, к не очень популярной, зато социально оправданной мере — выплате пенсий и пособий товарами и продуктами, услугами. То есть безналичным путем. Только за год таким образом удалось сократить задолженность перед пенсионерами на 65 миллионов тенге. Понятно, в целом это проблемы не решало, но помогало пожилым людям, многодетным матерям выживать. Денег не было практически ни у кого — ни у предприятий, ни в бюджете. Недовольство нарастало, и аким в этой ситуации, что называется, шёл ва-банк: встречался с пенсионерами, безотказно принимал людей у себя в кабинете, то и дело проводил сельские сходы. То есть вёл с людьми открытый диалог лицом к лицу. Вместе с акимом «под обстрел» выезжала и вся его команда — руководители районных структур. Если была хоть какая-нибудь возможность решить проблему, она обязательно использовалась. А тут ещё новая беда: за накопленные долги то и дело стали отключать энергию, зачастую, без предупреждения и во всём районе сразу. Особенно эти отключения били по производственной инфраструктуре, да и населению тяжело было привыкать жить при свечах и керосиновых лампах.

Нургалиев со специалистами энергоцентра считал буквально каждый оплаченный киловатт, и, тем не менее, долги перед энергетиками оставались. Приходилось нередко идти на непопулярные меры, отрезать должников, немилосердно штрафовать расхитителей. Обстановка того требовала. Особое внимание уделялось сохранению, хотя бы в усеченном виде, системы здравоохранения района. ФОМС — республиканский фонд медицинского страхования — себя дискредитировал. Медицину поддерживали сообща, всем районом, и многое, в том числе районную больницу, удалось сохранить.

А в сельском хозяйстве в это время продолжалось реформирование. Первыми под его пресс попали наиболее слабые хозяйства, для начала преобразовавшиеся в производственные кооперативы. Правда, смена вывески мало к чему привела — те, кто так и не смог втянуться в жёсткие рыночные рамки, уходили. Хозяйства распадались одно за другим. Процесс, казалось, был уже неудержим. Практически остановился ремонтно-механический завод, случайными заказами перебивались строительные организации. Большие проблемы назревали на промкомбинате и птицефабрике. А ведь всё это — градообразующие предприятия.

Несколько оживилась выплата пенсий, но всё же её задержки доходили до двух, а то и трёх месяцев. На этом фоне особенно заметны стали усилия Жакая Жубаевича по сохранению в районе объектов культуры. Что бы ни происходило, какие бы бури не проносились над районом, Дома культуры оставались для акима района приоритетом. Из урезанного до предела районного бюджета постоянно выкраивали деньги для развития культуры, и делалось это даже в какой-то степени демонстративно. Позже многие удивлялись — как это щербактинцам удалось в лихолетье сохранить все ДК и библиотеки, не разморозить ни одной школы? Щербактинцы неизменно отвечают: «У нас был Нургалиев…».

В августе Жакая Жубаевича переводят в Павлодар, на должность заместителя акима области. Но, как оказалось, ненадолго. После того, как область возглавил «молодой реформатор» Галымжан Жакиянов, очевидно, позиция Ж. Нургалиева, ратующего за сохранение крупных хозяйств в сёлах области, не понравилась Жакиянову. И 14 января 1998 года, практически через полгода, Жакай Жубаевич вновь оказался в знакомом кабинете акима Щербактинского района. К этому времени ситуация в районе значительно ухудшилась, в хозяйствах, рассчитываясь за долги и реформируясь без ума, прирезали две трети скота — кооперативное поголовье исчислялось лишь 15 тысячами голов. Требовалось коренное реформирование «Райтеплокоммунэнерго», район оброс долгами за электроэнергию и однажды пол недели был вообще без энергии, невыплата детских пособий достигла критической точки. Отчаявшиеся женщины даже собирались перекрыть железную дорогу.

Помню разговор с Жакаем Жубаевичем, когда он вернулся в район. Просто физически ощутил — какой груз вновь ложится на его плечи. Тогда он сказал:

— Володя, давай вместе подумаем, что мы можем в этой ситуации сказать людям. Чтобы успокоились, чтобы поверили. Понимаешь, наверное, наступает самый тяжёлый год реформ, его надо просто выдержать. Не выдержим — рухнем, и рухнем тяжело…

Нургалиев опять стал ездить в сёла, проводить сельские сходы, встречаться с людьми. Предстояло завершить реформирование оставшихся в районе хозяйств, теперь через очистительную процедуру банкротства. Этот процесс напоминал ходьбу по минному полю, когда каждый неверный шаг мог оказаться роковым для дальнейшей судьбы того или иного хозяйства. Но основные фонды хозяйств, которые смогли рассчитаться с кредиторами, удалось спасти. И создать на их базе товарищества с ограниченной ответственностью (ТОО). Но уже без долгов. Путём целенаправленной и кропотливой работы удалось переломить ситуацию и в энергоснабжении. Во-первых, во всём районе у потребителей проверили и опломбировали счётчики электроэнергии, во-вторых, навели нормальный учёт её потребления, в-третьих, все фидеры и КТП передали в ответственность частным лицам. Поэтому добросовестные плательщики стали пользоваться электроэнергией без ограничений.

Новость на Казах-зерно:

Беспроцентных и льготных кредитов селу ещё не давали, не было такой возможности у государства. Поэтому на полевые работы горючее брали втридорога, зачастую имея всего суточный запас в разгар страды. Но всё-таки в 1998 году сев провели на 130 тысячах гектаров, зерновые заняли 86,3 тысячи га. Ухудшились дела в животноводстве, одновременно с этим продолжалось реформирование хозяйств на селе. В ходе проведения реформ, финансового оздоровления хозяйств, кредиторская задолженность снизилась на 190 миллионов тенге, и всё же оставалась довольно большой — до 485 миллионов тенге. Поэтому реформирование, каким бы болезненным оно не было, приходилось продолжать. Иного выхода не было. В процессе реформ постепенно росло число крестьянских хозяйств, в 1998 году их было уже 85. Правда, в общем объёме сельскохозяйственного производства они имели незначительный вес, за 85 хозяйствами числилось 11100 111001 гектаров сельхозугодий, добрая половина которых приходилась на пастбища- и сенокосные участки. В районе было 692 малообеспеченные семьи, для их поддержки постоянно надо было изыскивать необходимые средства. Речь шла о миллионах тенге, которых попросту негде было взять. При этом остро ощущалось давление на акима района со стороны «молодого реформатора» и его команды. Дело доходило до инспирирования жалоб в инстанции, статеек в республиканской прессе. Всё это, когда бюджетных средств в районе остро не хватало: росли долги по детским пособиям, задержки выплат безработным достигли годового срока.

Постепенно ухудшалась демографическая ситуация, выезд из района значительно перекрывал число приезжающих. Народ подался в Германию и Россию, в результате в 1998 году числились брошенными только в райцентре 164 домостроения, ещё хуже становилась ситуация в сёлах, где в процессе реформирования и приватизации многие сельчане попросту лишились работы. Да ещё лето в очередной раз оказалось засушливым, перечеркнув многие надежды, связанные с первоначальными видами на урожай. Поголовье скота в частном секторе стало больше, чем в коллективных хозяйствах. А при проведении банкротства Нургалиев всегда занимал принципиальную позицию на сохранение хозяйств. С трудом удалось отстоять для района элеватор — от посягательств ушлых городских кредиторов, потрясавших сомнительными документами.

Вступая в год 1999-й, в одной из наших бесед Жакай Жубаевич отмечал, что реформирование проводили слишком быстрыми темпами, поэтому не обошлось без ошибок. Но всё же к началу 1999 года в сельском хозяйстве долги по заработной плате сократились со 160 до 41 миллиона тенге, на 35 процентов удалось снизить бюджетные долги, на 18 процентов — долги во внебюджетные фонды, общие долги уменьшились на 380 миллионов тенге. Такие суммы тогда не покрывались ни в одном из районов области. В счёт оставшихся долгов основные средства хозяйств передавались новым хозяйствующим субъектам.

В неимоверно трудных условиях сохраняли бытовое обслуживание, учреждения образования и здравоохранения, культуры. К примеру, оптимизацию в образовании провели не за счёт сокращения числа школ, а за счёт сокращения эксплуатационных затрат на теплоснабжение. Схожая ситуация была и с учреждениями культуры.

Относительно регулярно стали выплачиваться пенсии, ставилась задача навести порядок с выплатой детских пособий. Всем постепенно становилось понятно, что в период реформ надо идти на временные жертвы в своем благополучии, тем более что государство в целом понемногу усиливало социальную политику. Настолько, насколько хватало средств у молодой республики.

По данным переписи, в 1999 году в районе числилось 28725 человек, население райцентра — 8650 жителей. И хотя в целом становилось жить немного легче, серьёзные социальные трудности на селе оставались. Поэтому Нургалиев продолжал целенаправленную политику открытого диалога с сельчанами.

В условиях реформирования, после того, как только-только в районе создались новые ТОО, район вынужденно пошёл на сокращение посевных площадей. И тут новая беда — началось беспрецедентное нашествие саранчи. Пока раскачивались государственные структуры, району приходилось бороться с прожорливыми насекомыми самостоятельно. В приграничной зоне — вместе с россиянами.

Новость на Казах-зерно:

Тогда, в 1999 году, особенно обострилась обстановка в Чалдае, лесхоз работал из рук вон плохо, крупные пожары в лесу занимали всё более обширные площади. Пришлось полностью менять руководство лесхоза, возглавил который С.К. Апсаликов. При поддержке акима района, ему довелось с первых же дней работать в условиях чуть ли не ежедневного аврала, возрождать службу пожарной охраны, восстанавливать технику, закладывать лесопитомник… С трудом, но ситуация стала меняться к лучшему.

Конец 1999 года в некоторой степени ознаменовался тем, что человечество готовилось встречать новый век и новое тысячелетие. В условиях бюджетного дефицита аким района всё-таки нашёл возможность в новогоднюю ночь впервые в истории района порадовать щербактинцев. Настоящим праздничным фейерверком на впервые возведённом ледовом городке.

И заметные улучшения действительно стали проявляться. С первых дней 2000 года Нургалиев даёт поручение специалистам готовить комплексную программу развития района на перспективу. Всем стало ясно, что самые тяжёлые для села времена уже позади.

В начале декабря 2000 года, с приходом на должность акима области Д.А. Ахметова, Жакай Жубаевич вновь оказался востребован в областном руководстве, был назначен заместителем акима области, затем, уж позже, оказался в кресле мажилисмена. Прощаясь с соратниками, он поблагодарил всех, кто был рядом с ним все эти трудные пять лет. И даже отметил, что годы работы в Щербактинском районе считает лучшими в своей жизни и самыми плодотворными в своей биографии. Наверное, слишком многое пришлось пережить, зато еще больше удалось сделать…

Владимир Гегер
с автором можно связаться по адресу: [email protected]
Оцените автора
КазахЗерно
Добавить комментарий

Авторизация
*
*
Регистрация
*
*
*
Генерация пароля