Мы уже рассказывали о том, что производители органической продукции Костанайской области совместно с партией «Ауыл» подняли проблемы дальнейшего развития отрасли. Свои проблемы они пытались решить на самом высоком уровне — передали свои вопросы депутату Али Бектаеву. Тот в свою очередь отправил запрос в Минсельхоз. И вот не так давно оттуда был получен ответ, на пяти страницах. Судя по нему — «пишите письма».
За комментариями к этому ответу собкор «КазахЗерно.kz» обратился к Президенту Ассоциации органического земледелия Вадиму Лопухину. Ведь он был одним из главных составителей запроса к минсельхозу через депутатский корпус.
— Вадим Владимирович, читая ответ на запрос, я понял, что ничего конкретного вам не ответили и даже не пообещали…
Ситуация интересная сложилась… Государственые органы в основном свои действия обосновывают… А от того, что дело общее стоит — это как бы их не беспокоит.
— То есть они показывают, что работают, а на самом деле…
Хаять их не хочу. Но видно что сейчас, как бы второй виток идет по органике. Я сужу об этом по звонкам и письмам, и ФАО начал активность проявляет и другие международные организации, благодаря которым эта тема начинает развиваться. Этот вопрос обсуждается и на уровне ЕврАзЭС — на уровне министров сельского хозяйства. У них в плане тоже есть вопрос о развитии органического сельского хозяйства с выходом на другие рынки и т. д. и т.д. Но в основном у них вопрос стоит о продовольственной безопасности… Но в последнем случае, я звонил в минсельхоз, и понял что есть несогласованность между страновым законодательством и общим евразийским, которую они пытаются отрегулировать.
— Но в России и в Казахстане приняты Законы об органическом производстве?
Законы как бы есть. Они подписаны. Но, допустим, в России Союз органического земледелия занимается этим вопросом. Там ситуация иная. Если мировой опыт брать, то можно увидеть, что правительство сотрудничает с НПО, с Асоциациями, как в той же России или Кыргызстане. На их примере хорошо видно, что минсельхоз их слышит. У нас, может, это мое мнение, когда первая волна была, массовый интерес, все научные заведения, институты начали срочно обучать специалистов, нас как консультантов везде дергали, а потом пришло затишье. Наверное, первая волна денег закончилась. Поэтому можно дальше отдыхать. Но работа с органикой — каждодневная.
Если кто-то думает, что в интернете открыл, прочитал правила органического земледелия и решил что ты — специалист, то это не так. Подводных камней огромное количество…
— То есть, проблемы связанные с органикой сегодня не может сегодня решить ни партия «Ауыл», ни Бектаев как депутат?
— Наверно, могут. Только статус этому вопросу надо придать.
— Сегодня многие земледельцы говорят, что органикой занялись от безденежья, от нехватки гербицидов и пестицидов.
— Да, изначально это одно из требований органики. В этом смысле Казахстан уникальная страна. Отсюда и возможности. То есть мы можем стать богатыми, из-за того, что мы бедные. И у нас огромное количество земель. По подсчетам Научного института экономики АПК и развития сельских территорий, который проводил исследования на эту тему, получиось, что в Казахстане под органику можно отдать около 14 миллионов гектаров смело. И тут же у большинства возникает вопрос: зачем помогать «органикам» — они и так хорошо живут. Зачем их субсидировать? Но наверно это не совсем справедливо. То есть если бы они жили плохо – тогда им надо помогать, да? То есть, если у нас все сельское хозяйство субсидируется — значит оно у нас очень плохое. То есть, за 30 лет существования страны минсельхоз расписался в том, что он ничего не смог сделать… Не смогли ничего наладить, построить структуру работы.
Как только субсидии заканчиваются, начинается горе, животноводы плачут, сельхозпредприятия плачут. Картина из года в год повторяется.
Органическое же сельское хозяйство предполагает обязательное применение севооборотов — как минимум пятипольное и больше. Но ситуация такова, что экономика строится только лишь на одной культуре. Если говорить о пятипольном севообороте — это черный пар, и еще четыре культуры. А на сегодняшний день востребованной культурой является только масличный лен. То есть экономика всего предприятия строится только вокруг него. Три культуры, которые выращиваются на остальных полях остаются невостребованными.
— Даже пшеница?
Даже пшеница. По прошлому году, если посмотреть, органическая пшеница стоит также как и рядовая. Единственный выход, который предлагается нами – это организация небольших мельниц, не под тысячу тонн, как у нас любят. Нужны небольшие производства по переработке. И такие производства более мобильны. И второе, что нужно учитывать в этом случае — маржинальная стоимость здесь остается. Соответственно, переработчик может предоставлять свой товар на внутрений рынок и по цене он будет конкурентоспособным не с органическим.
— Это то, что касается пшеницы…
— Ну да. Допустим, в Германии мука стоит около двух евро за килограмм – это 900 тенге. Нашему мукомолу скажи, что ты у него будешь брать муку даже по 500 тенге – он будет самым счастливым человеком. Это условно. Но есть к чему стремится. Если у нас мука сегодня стоит у нас сто тенге, а органику будешь продавать за 200, в принципе, оно тебе окажется лучше, чем прежде.
— Рынок этот как-то исследован?
— Недостаточно. Особенно международный. Какие культуры востребованы, какие – нет. Эта работа не научных институтов, а наверно правительства.
— А вы сами способны такое производство организовать?
— Можем, но вопрос не в этом. Такие производства уже есть, но дело в сбыте, которым надо заниматься. В последнее время мы даже на выставки не выезжаем. Потому что я не вижу смысла в том, когда на выставку едет один производитель и 10 чиновников. Съездили на выставку на халяву, попили пива три дня. Где-то там в инстаграмме засветились, отчитались, доложили и все. Приехали — ничего не меняется. Нет никакого движения дальше. Мы тоже участвовали в выставках и тоже много встреч было с различными организациями. Интерес огромный конечно, но это не чудо, чтобы хлопнул в ладоши — и стал счастливым и богатым. Над этой темой надо постоянно работать. Посещение выставок Казахстаном до сих пор носит стихийный порядок. Те же россияне через свой ресурсный центр на постоянной основе бронирует место на важных площадках. А Казахстан — год приехал , два – не приехал. Потому что бюджет то есть, то нет. Особенно традиционная выставка в Нюрнберге, февральская. Когда в республике бюджет одного года уже закончился, бюджет следующего еще не утвержден. Поэтому никто никуда не едет.
— А какие все же субсидии вам нужны? Такие же как рядовым зерновикам – ежегодные. Или же достаточно единоразовых. Один раз выдал и вы дальше сами начали развиваться, расти?
— Вопрос интересный. Пока ситуация такая. Если сравнивать нас органиков и условно «рядовых», то можно увидеть, что в органике появляется новая статья расходов – это сертификация, которая стоит денег. Для кого-то может быть небольшая – 10 тысяч доларов в год. Но это затраты. Но эта сертификация начинается с момента подачи заявки, проявляения желания стать органическим производителем. Есть так называемый конверсионный период – до трех лет. То есть эти три года предприятие уже отказалось от всех химических чудес, но тем не менее оно еще не производитель органической продукции. Оно выпускает «конверсионную» продукцию. Конверсионную продукцию сейчас в ряде стран запретили. В основном она идет для производства кормов. Понятно, что в этот период у предприятия не все может получаться. И если ты раньше, допустим, работал по химпару, бывают просчеты – по потере урожайности, дополнительные работы. Затраты увеличиваются. Все это накладывается друг на друга. Поэтому этот конверсионный период дается для того, чтобы настроить производство. Поэтому мы просим, чтобы на этот период и было субсидирование. Сертификационные процедуры. Тут задача же не только привлечь большие сельхозпредприятия или крупные крестьянские хозяйства. Можно посмотреть на опыт Таджикистана или Кыргызстана и можно увидеть, что там полторы тысячи хозяйств, имеющих по гектару или полгектара занимаются органикой.
— Кооператив?
— Кооператив. Но они сообща хорошую территорию закрывают. И об этом можно говорить как о «социально невидимых благах», о тех, которых финансово еще трудно подсчитать. Не научились мы пока. Но это те люди которым нравится то, чем они занимаются.
— Но там и плотность населения больше и земли меньше…
— Есть и такой момент. В каждой стране свои условия. На сегодняшний день есть две страны которые могут значительно повлиять на органическое земледелие – это Россия и Казахстан. Причем, до недавнего времени был только Казхастан.
— В этой отрасли можно ждать перепроизводства? Бац, и цены упадут?
— Анализ прошлых лет показывает, что нет. Органическим земледелием человечество занимается последние лет 40. И все эти годы органическое земледелие только в плюсах. Были экономические спады, но это никак не повлияло на этот рынок. Каждый год на 10-15-20% рынок органической продукции растет. Если он начинался, условно, в 2010 году в с 50-60 млрд долларов, то сейчас он оценивается больше чем в 100 млрд. И людей, которые хотят питаться экологически чистыми продуктами меньше не становится. «Обычных» людей меньше становится. У нас вон посмотрите какая очередь в онкологию, аллергиков…
— Рынок сбыта в основном Европа?
— Не только. Допустим, тот же НИИ экономики и развития сельских территорий проводили исследование еще в 2014 году. Вообще, когда эта тема начиналась и по тому году согласно их исследованиям только внутренний рынок органической продукции в Казахстане составлял около 93 млрд тенге. Если перенести этот показатель в 2020 год, то он будет равняться согласно общемировым тенденциям 150 млрд.
— То есть это учитывая тех, кто готов потреблять органику?
— Да. И причем это был самый такой «нежный» способ исследований, в расчет бралось только 5% населения, которые готовы были переплачивать за качество продукции. Много раз пишем и говорим неустанно, чтобы минсельхоз задумывался от ом чтобы он задумался о субсидировании пеработчиков органической продукции, которые поставляют продукцию на внутренний рынок – до 50%. Мы, как бы, знаем, что страна богатая, и мы в это поверили. Но нас казахстанцев, то в ней не так много. Каких-то 18-19 млн человек населения, поэтому мы считаем, что граждане нашей страны вправе питаться достойно.
— Выделенные субсидии органопроизводителям каким-то образом государству вернутся?
— Ну конечно. Это же не подарок. Это, повторюсь, здоровье нации. И потом, вспомните, что мы сейчас в ВТО. То есть все сельское хозяйство – коричневая корзина по классификации. Органика – это зеленая. Если у нас есть ограничения по коричневой по субсидиям, то по органике их нет. Соответственно зеленая корзина становится кокурентноспособной.
— Органика начиналась с Федоровского района Костанайской области…
— В Казахстане начиналась именно отсюда, но сейчас у нас есть партнеры по всей республике.
— Они все получили сертификаты?
— Да. Они действующие. В Восточном Казахстане, допустим, медовики заключили контракт на поставку 230 тонн органического меда! Это очень хороший объем и деньги. И потом есть предприятие в Туркестанской области бахчевые — культуры выращивать. Там же пытаются выращивать лекарственные травы. Эти темы актуальны и для северного Казахстана. Единственное что нам нужно: найти заказчика – какую травку тебе надо вырастить. Наши сельхозпроизводители тоже экспериментируют, но это вызывает сенсацию или смех. Повторюсь – главное найти покупателя.
— Вы поднимали еще вопрос систем сертификации…
— Скажу честно, ответ, который пришел на наш запрос из минсельхоза… Меня неправильно поняли, наверно. А если и поняли, то мы говорим на разных языках. Мы говорим о том, что ограничение должно быть иностранных компаний сертификационных в Казахстане. Почему? Потому что деятельность этих компаний не всегда образцово-показательная. У нас были моменты, когда две компании «попадали». Турецкая и германская – за поставку фальсификационной продукции, и их лишили аккредитации. На этот рынок все рвутся из-за денег, плюс учет — какой объем земель, какая урожайность. Это своего рода стратегическая информация. Если у тебя тысяча га, ты не можешь 10 тысяч тонн выставить на продажу.
Мы это понимаем и минсельхозу говорили, что все эти компании на нашем рынке работают «всерую». Они в Казахстане нигде не зарегистрированы. И не платят налогов. Они не имеют здесь ни обществ ни представительств. Минсельхоз говорит: да пусть работают, если мы сейчас сделаем жестче условия – они уйдут. В мире более 500 компаниий сертифицированных. Эти уйдут – другие придут. А те, кто здесь работает и имеет по 10-15-20 тысяч евро с клиента – их не выгонишь отсюда.
— Но нужны именно международные компании?
Тут проблема какая? Почему именно международная? Потому что в Казахстане на сегодняшний день нет сертификационной компании, которая была бы аккредитована «там». И как правило, по пути наименьшего сопротивления пошли, берется компания из того региона, куда отправляется твоя продукция, она сертифицирует и одобряет ее устраивает. Но ничто не мешает пойти по пути Украины, которая такую компанию по сертификации органики организовала. Но есть еще одна проблема – в Казахстане нет статистики по органике. До сих пор на всех уровнях, форумах, семинарах, в министерствах пользуются данными десятилетней давности. В разной интерпретации. Не знаем сколько продано, ввезено, вывезено. Мы поэтому и говорим минсельхозу: стукните по столу, постройте эти сертификационные компании. А они боятся – уйдут. И это при том, что еще нет массового развития органики. А если оно завтра начнется? Тогда мы столкнемся с массовым фальсификатом: от продукции до сертификатов. По той же Европе можно судить,где торговля красивыми бумажками с печатями присутствует.
— Ответ минсельхоза…
— Мне тут пишут… А давайте просто процитируем:
«В части ведения реестра иностранных ОПС
В соответствии с Законом Республики Казахстан от 9 ноября 2004 года «О техническом регулировании» ведение реестра иностранных и международных организаций, осуществляющих деятельность по выдаче документов в сфере подтверждения соответствия иностранного образца на территории Республики Казахстан отнесено к компетенции уполномоченного органа в области технического регулирования (Комитет технического регулирования и метрологии МТИ РК). Однако, данный реестр в настоящее время не ведется, так как данными ОПС не выполняется уведомительный порядок, предусмотренный указанным законом. В этой связи, с целью решения данного вопроса в Дорожной карте было предусмотрено сооветствующее мероприятие. На сегодняшний день Министерством торговли и интеграции РК ведется работа в данном направлении.
По ограничению количества иностранных ОПС, осуществляющих деятельность на территории Республики Казахстан
На сегодняшний день на территории Республики Казахстан осуществляют свою деятельность 82 казахстанских ОПС и порядка 20 иностранных ОПС.
Иностранные ОПС прошли процедуру аккредитации в странах, представляющих экспортный интерес для Казахстана (ЕС, КНР, США и др.), соответственно прохождение подтверждения соответствия продукции в данных ОПС позволяет казахстанским производителям быть конкурентоспособными на внешнем рынке. В этой связи считаем, что ограничение количества иностранных ОПС, осуществляющих деятельность на территории Республики Казахстан, может привести к уменьшению экспортного потенциала отечественной продукции и снижению инвестиционной привлекательности Казахстана».
То есть ответ — не беспокойте их… Я же говорю: не ограничивайте, а «постройте». Чтобы спрос был с кого. Чтобы все было прозрачно. Но сегодня в том же минсельхозе не найдешь человека, который бы сказал, что «я за органику ответственный все вопросы ко мне». Все говорят, но никто ничего не делает.
— А что об органике в животноводстве?
— Там еще больше проблем. Так как Казахстан в «серой» зоне Евросоюз отсюда животноводческую продукцию не сертифицирует. Вывод напрашивается сам: если в растениеводстве проблемы, то там будет минимум в два раза больше проблем, потому что порядка нет, схем. У нас есть все: закон, стандарты, но не работает. И только письма потом рождаются такие — все написано вроде, но ответа нету.
— Что делать и как с этим бороться?
— Мы видим свои проблемы и пытаемся их решить. Если кто-то видит их иначе пусть нам предъявят. Мы готовы к диалогу. Нам без разницы «красные или белые». Главное, чтобы работа шла. Пять лет Закон существует, но до сих пор ума ему не дали.
Я был на заседании парламента в 2017 году, где по столу стучали и говорили, что «закону уже год, а вы ему до сих пор его не можете его раскачать». И тогда был председателем комиссии АПК господин Омаров, нынешний министр сельского хозяйства ругал министерских. Но и теперь пока как бы что-то как-то не то…
Наших предложений по тем же субсидиям было много. В том числе по объединению в ассоциации, кооперативы. У нас есть много предприятий, которые «прячутся». Мы опять же возвращаемся к вопросу объединения – через НПО. Сейчас у нас много хозяйств, занимающихся органикой в одиночку. Потому что не видят смысла в объединении. А если мы их «разбудим», у нас будет и статучет и планирование.
И будет возможность привлекать иностранного инвестора и говорить о том, что у нас есть, грубо говоря, для глубокой переработки пшеницы поставить тебе миллион тонн. Или же у нас там есть КХ которые поставят тебе 5 тысяч тонн. Почему с иностранцами нашим неудобно работать – те требуют жесткий график поставки. Как производственники мы их понимаем, потому что ты не можешь сегодня «Не смогла я». Там все очень щепитильно. Партнеров надо нарабатывать.
— «Атамекен» не может помочь двинуть эту тему?
— Теоретически да. Но нет у них специалистов в этом. Есть специалисты только по выставкам и выездам, как я говорил уже. Десять трейдеров на одного производителя. Но ни отчетов достижений, контрактов. Только объединившись все вместе мы сможем на рынок что-то представить.
— Если мы не можем объединиться для поставок на внешний рынок, давайте работать на внутренний…
— Если говорить о внутреннем интересе, то первое здесь – армия, дошкольные учреждения, школы. Мы постоянно слышим: там травятся, здесь травятся. С нами воевать никто не будет — те же китайцы плюнут в банку тушенки, и все — от унитаза никто дальше вытянутой руки не отойдет. Вот вся война на этом и закончится. Вот и все здоровье нации, вся безопасность продукции.
Наши предложения были создать в северных областях Казахстана создать образцово-показательные органические хозяйства. Можно было даже было на базе тех же самых СХОЗ. Три хозяйства в каждой области. Мы же видим сколько невостребованных земель, изымают. Земля, то есть, есть… Для чего? Чтобы на их примере показать все: сертификацию, возделывание, экспорт, качество, склады, сохранение. Каждый год возникают какие-то проблемы. Предлагалось весь этот процесс пройти на собственной шкуре, осветить и найти пути ликвидации этих безобразий.
Мы предлагали, чтобы ввести эти предприятия в состав
НАНОЦ, сделать их базовыми.
— Я так понимаю, не получилось…
— Правильно понимаете. Знаете, у нас есть производители, которые поставляют органическую продукцию на внутренний рынок. Тот же хлеб. Просто покупатель об этом не догадывается. И эти производители обращаются к нам: под какой маркой. Каким брендом можно торговать? Этот вопрос мы тоже задали минсельхозу. Вот ответ, цитирую: «По развитию национального зонтичного бренда «Made in Kazakhstan» сообщаем, что Министерством информации и общественного развития Республики Казахстан совместно с заинтересованными государственными органами проводится работа по определению окончательных подходов к формированию национального бренда и айдентики, а также мер по их внедрению в государственном и корпоративных секторах. Таким образом, работы по продвижению отраслевых суб-брендов приостановлены до выработки единого подхода к созданию общенациональной айдентики с учетом отраслевой специфики. Также планируется создание межотраслевой рабочей группы с привлечением отраслевых государственных органов, национальных компаний и организаций и проработка вопроса создания единого оператора по продвижению национального бренда и отраслевых суб-брендов».
— Как это на нормальный язык перевести?
— Если честно, я понял так: работа по органике в минсельхозе ведется. По крайней мере на бумаге. Но нам все-таки хочется получить внятный, четкий ответ: «ребята, стоп, тема закрыта» или же «двигаемся дальше».
Подробнее на нашем YouTube канале:
